— Подойдёшь ко мне? — спросила она.

Она нарочно не использовала повелительное наклонение, позволяя магу почувствовать свободу выбора. Рэн едва заметно кивнул и медленно, придерживаясь рукой за ближайшие предметы, стал пересекать веранду. Пять шагов заняли у него около минуты. Ведьма видела бессильную ярость на лице мага, но продолжала стоять неподвижно. Лишь когда Рэн оказался в полушаге от неё, взяла его за плечо и притянула к себе утешающим жестом. Тот молча опустил голову на грудь ведьме и замер. Устал сопротивляться?

«Вряд ли, — подумала Ната. — Отбивался пять лет и вдруг устал? Ерунда».

Ведьма пригладила грязные волосы мага и шепнула ему в самую макушку:

— Пойдём. Я приготовила ванну.

Темный не шевельнулся. Ната снова опустила руку на спутанные пряди.

— Тепло, — сказал чародей негромко, — давно не было так тепло.

Ната продолжила медленное движение ладони. Чародей слегка приподнял лицо — он был на полголовы ниже самой Наты — и произнёс:

— Прости, что видишь это.

Ната ничего не сказала.

***

Они простояли так ещё какое-то время. Затем маг отстранился и, придерживаясь одной рукой за стену, другой потянул Нату внутрь. Ведьма покорно шла следом, позволяя чародею самому находить дорогу. На повороте Рэн замешкался и слегка повернул лицо к хозяйке дома, безмолвно прося о помощи. Ната взяла руку мага, лежавшую на правой стене, и переложила её на другую грань угла. Рэн кивнул, подтверждая, что понял.

Наконец они оказались в ванной. Едва открылась дверь, в лицо обоим пахнуло теплом. Рэн тут же убрал ладонь со стены и обхватил себя скрещенными руками. Ната не знала, что вызвало такую реакцию, но на всякий случай обняла мага за плечи и попыталась притянуть к себе. Рэн рванулся прочь изо всех сил, и Ната, уже привыкшая к покорности с его стороны, от неожиданности ослабила хватку. Рэн отскочил внутрь ванной, ударился бедром о корыто, брызги горячей воды полетели во все стороны. Маг отступил вбок и тут же неловко поскользнулся на мокром кафеле так, что подскочившая к нему Ната едва успела снова поймать его в объятия. Лицо чародея исказила ярость, шрамы вновь начали кровоточить.

— Идиот, — сказала Ната в сердцах, — ты только вредишь самому себе.

Рэн дёрнулся ещё несколько раз и решил, видимо, испробовать другой путь.

— Я не хочу, чтобы ты видела мой позор. Ты хотела, чтобы я верил тебе — я верю. Я говорю с тобой, как говорил бы с Одарённым. Убей меня, окажи мне последнее милосердие.

Ната слабо рыкнула.

— Я не убью тебя. Не хочу и не могу. Есть вещи поважнее твоей чести, да и моей тоже. Ты нужен живым.

Рэн напрягся.

— Кому? — спросил он холодно.

— Не важно, — Ната чуть смягчила голос. — Ты же умный человек. Маг, — Ната замолчала. Затем продолжила много тише, хотя понимала, что не имеет на это права. — Но я не отдам тебя, пока не буду уверена, что ты в безопасности. Я никому больше не позволю тебя пытать. Я должна спасти… хотя бы тебя, — она вздохнула.

Ната посмотрела в закрытые глаза Рэна. Губы мага оставались плотно сжатыми. Он, кажется, увидел события прошедших суток в новом свете.

— У тебя будет время подумать, — сказала Ната, — но потом. Пожалуйста, сними это.

Она отпустила мага и напоследок провела кончиками пальцев по кромке ворота.

Рэн шумно вздохнул, собираясь с силами, и изящным движением сбросил с плеч остатки чёрного балахона. Ната ещё раз окинула взглядом тело чародея. Конечно, оно по-прежнему выглядело нечеловечески измождённым, но в позе Рэна, в изгибе тонкой шеи и слегка отведённых назад плечах сквозила грация, достойная благороднейших людей Атоллы. Он демонстрировал себя с той же гордостью проигравшего, с которой ночью подставлял изрезанное шрамами лицо свету фонарей.