Он уже представляет, как перед ним будут пресмыкаться несостоявшиеся родичи.

- Святой вулкан, это против наших законов. Вы посеете смуту в народе. Начнутся недовольства. Поднимутся бунты, - советник бледнеет.

- Всех казню! А облезлую моль в первую очередь! На костре сожгу! Так будет с каждым, кто посмеет усомниться в моей безграничной власти! – руки дракона покрываются чешуей.

Он рычит, представляет, как поставит на колени весь драконий мир. И подданные будут кричать его имя со страхом и благоволением. Он так близок к цели.

- Может, следует для начала разобраться, откуда в девушке взялась запрещенная магия? – осторожно интересуется Ференс.

- Нечего разбираться! Перед сожжением я заберу ее магию себе и тогда стану непобедим. Разорву Ландера на мелкие куски и скормлю его тушу своим псам! – облизывается в предвкушении.

- Это немыслимо! Король не может пользовать магию ведьмы! – ноги не держат старика, он со стоном опускается в кресло.

- А кто мне запретит! Я король! Я закон! Я власть! Я опора этого мира! – Мирград подходит к зеркалу, и с огромным удовольствием взирает на свое отражение. – Как же я красив. У моих ног должна быть королева, а не облезлая моль. Уверен, все мои подвиги вскоре будут вознаграждены святым вулканом!

Маша

- Ай! Больно, Семен! – одергиваю руку.

- Это мне больно! – вскакивает, тычет в меня радужным крылом. – Где мой хвост! У меня вместо морды, клюв! Моя прекрасная шерсть! – поднимает лапу, хочет почесать шею, у него не получается и он валится на пол. – Я был гордый хищник! А стал дичью, - продолжает причитать, лежа на спине и дрыгая лапами.

Про гордого я бы поспорила, скорее наглый, в меру упитанный, диванный кот, который боялся даже звука пылесоса.

- Зато ты теперь летать можешь! Еще говорить! А главное – тебя не пытаются сжечь! – замечаю обиженно. Никакого сочувствия! Эгоист! Я ему и свежего молочка, и рыбки, вот она благодарность!

- Пусть сожгут, заслужила, - каркает в ответ. Поворачивается ко мне спиной и расправляет хвост.

Посылает меня в известном направлении. Ни стыда, ни совести!

- Вот твоя благодарность хозяйке! А ведь я тебя на улице подобрала, облезлого, худющего, еле живого, - пытаюсь его пристыдить. – Без меня бы по подвалам бегал, да мышей ел.

- А теперь мне зерна клевать! Из-за тебя, Машка! – поворачивает голову, хрипит. Бусинки-глаза зло сверкают, молния из них вылетает и меня в ногу ударяет.

Подпрыгиваю на месте.

- Ты чего творишь! Вредный котяра! – вскрикиваю, потираю место удара. До меня доходит не сразу, туго соображаю. – Офигеть! Семен, у тебя реальные молнии из глаз? – отшатываюсь.

- Наверно, - протягивает неуверенно.

Похоже, и для него это сюрприз.

- Так ты теперь боевая птица!

- Птица! – взлетает и кружит по камере. – На меня теперь ни одна приличная кошка не посмотрит… Неприличная тоже… а я уже на любую согласен!

Подлетает ко мне, раскрывает клюв, в меня разноцветная пыль летит.

- Ого! – восклицаю. Он продолжает удивлять.

- Все! С меня уже песок сыплется! – камнем летит вниз, закрывает голову крыльями. – Помираююю…

- Мы уже померли, - замечаю прискорбный факт.

- Бестолочь! – снова взлетает, к моему лицу подлетает. Тычет у меня крылом перед носом, - ай, щекотно, счас… как чихну, - Мы в другой мир попали. Враждебный. Жестокий! Тут из котов птиц делают!

- Другой мир, - открываю и закрываю рот.

Невероятно… Но… только так можно объяснить все эти странности.

- Добегалась, - фыркает. – Еще и душу невинного животного угробила! Вот кто тебя просил меня за хвост тянуть?!

- Что это за мир? – мотаю головой, перед глазами круги расплываются.