— Позорище. — негодующе вспыхнула ба. — Еще и не стыдно вспоминать, как она ставила на тебе опыты горе-цирюльника. Нет бы сразу в отместку прижечь ей ресницы с бровями!

— Мама, — произнесла моя мама миролюбивым голосом, и я честно надеялась, что она сейчас выразит несогласие со сказанными, но следующие ее слова меня не слабо удивили, — Одних только бровей было бы вполне достаточно. — и, поймав мой удивленный взгляд, она ласково улыбнулась, будто они с ба не чей-то принудительный шугаринг обсуждали, а обменивались рецептами яблочных пирогов, споря о том, нужна ли корица.

— Моя дорогая Мэл, именно во время учебы каждая ведьма и маг завоевывают свои имена. Да, далеко не все желают пакостить друг другу и мечтают спокойно пройти обучение, но, к сожалению, магия кружит некоторым голову, и так или иначе возникают стычки.

— Особенно, если два мага влюбляются в одну и ту же ведьму и каждый петушится своими крыльями, — хмыкнула ба, — Вот в мое время, Аслин с Сэмом ради меня чего только не придумывали!

Здесь, думаю, надо заметить, что моего деда звали никак не Аслин, и уж точно не Сэм.

— А если две ведьмы борются за внимание одного мага… — загадочно улыбнулась тетя.

— Ведьмы страшнее магов, — согласно кивнула Камила, — Женщины по природе своей намного умнее, хитрее, да и чего душой кривить, привлекательнее мужчин во всех возможных смыслах.

Мы в неполном составе нашей женской семьи лишь на жалкие несколько секунд задумались над произнесенной фразой, осознали ее, глубоко почувствовали, как она отдается согласием в сердце, и дружно закивали.

Да, в некоторых вопросах наша женская половина, несмотря на все остальные имеющиеся спорные моменты, была единогласна. Уверена, дядя Лиам тоже бы оценил данную точку зрения. И, если не под грудой собственных убеждений, то под гнетом уверенных взглядов ба, ее дочерей, а теперь еще и внучки.

8. Глава 8. Моя Лилу и вдруг вспыхнувшая любовь ба

После истории о партине и моем чудесном исцелении, ба взглянула совершенно новым взглядом на появившуюся на кухне Лилу. Гордым и ликующим. Словно в мою дверь стучались две сотни чёрных кошек, но именно глава нашего рода была непреклонна в своих убеждениях, яро склоняя меня обратить внимание непосредственно на белого пушистика.

— Я с первого взгляда поняла, что ты особенная, — прямо-таки промурлыкала ба, поднимая мою кошку на руки.

Та не сопротивлялась. Отнюдь. Ластилась и благосклонно позволяла гладить себя по мягкой шерстке.

Мама с тетей хитро улыбнулись и вскользь переглянулись, но это не осталось не замеченным.

— Ой, вот давайте без ухмылочек, ведьмы мои. Лучше напрягите свои извилины и подумайте из какого коридора тьмы могла выйти эта прелесть?

— Целитель тоже предположил, что Лилу порождение тьмы, сразу как узнал об исцелении моих ног. Но разве это не странно? Разве не Вейн должен быть ее сущностью?

— Вейн и Акрэ, — мамина ладонь опустилась на мою голову и ласково погладила по волосам. — Это две половинки одного целого. Не бывает всепоглощающего света, ровно также, как и нет абсолютной тьмы.

— Не всегда то что лучится светом излучает добро, и пусть не пугает жуткая оболочка, ведь под ней может быть запрятана…

— Чистота сердца, — довольно закончила тетушка и получила в лоб недовольный взгляд бабули.

— Могла бы и поизящнее что-нибудь придумать. Все чаще убеждаюсь, что мои дочери своей узколобостью либо в отца, либо в мать его пошли.

— Мама! — воскликнули оба ее недавно упомянутых ребёнка, а ба, подойдя ко мне, аккуратно переложила в мои руки Лули и хитро шепнула: