— И теперь мне нужно на время спрятаться. Я хорошо заплачу, — вдруг заявил Тарси.

— Вы хотите спрятаться у меня? — Мои брови снова поползли вверх.

— В долгу не останусь.

Нужно признать, что улыбка у этого наглеца была обезоруживающая и очень привлекательная. Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение, и поднялась.

— Боюсь, вам понадобится обезболивающее, — сухо произнесла я, полностью игнорируя его последнюю просьбу.

Но вот чего в моих запасах не оказалось, так это средства для избавления от болевых ощущений. Ну конечно, вчера я продала последний пузырек со «Светлой легкостью» мистеру Волчанскому, который к старости перестал контролировать свою магию, и она мстила ему неприятными ощущениями во всем теле.

Так, чем же можно ее заменить? Что может притупить боль? Я заглянула на полки с ароматами. Хм… «Аромат безумной эйфории»… Почему бы и нет? Во всяком случае, с ним Тарси отвлечется не только от реального мира, но и от боли.

— Вдохните, — велела я, откупоривая флакон прямо под носом Тарси. Главное, самой не вдохнуть. — Поглубже.

— Надеюсь, это не аромат подчинения? — нервно пошутил тот, но сделал глубокий вдох. И тут же откинулся обратно на подушку. — Какой приятный аромат… И руки теплеют… — Он рассеянно улыбнулся.

Ну вот, начал действовать… Отлично.

— Мне нужно сделать надрез на ноге, — предупредила я, берясь за перо феникса, — чтобы быстрее уничтожить заклятие.

— Конечно, делайте, что нужно. Мне приятны ваши касания, Бьянка. — Лицо Тарси расслабилось, улыбка стала блаженной.

Я сжала зубы, стараясь не обращать внимания на его болтовню, и занялась раной.

— Ты такая красивая… — вдруг пробормотал он. — Почему у тебя нет жениха?

Моя рука дернулась, едва не оставив лишний разрез на воспаленной коже. Но Тарси даже бровью не повел.

— С чего вы решили, что у меня нет жениха? — процедила я.

— Ты живешь одна… С животными… Какие еще нужны доказательства? — Тарси ласково погладил Метаморфозу. — И в твоем доме не пахнет мужчиной.

— И это прекрасно. Не люблю запах грязных носков. — Я с ожесточением крутанула крышку на баночке с вытяжкой.

Тарси на это хмыкнул. Затем протянул руку к моим волосам, зацепил пальцем одну прядь.

— Впервые вижу Светлую ведьму с каштановыми волосами и зелеными глазами… — Его взгляд блуждал по моему лицу. — Обычно все Светлые — голубоглазые блондины и блондинки…

— Ну а я не получилась, — огрызнулась я.

Как же я ненавидела эту тему! Когда мне указывали на мою непривычную для Светлой ведьмы внешность. Впрочем, моя врагиня Эльвира Колкая тоже отличилась от своих соратниц по ковену: она-то как раз родилась блондинкой… Так что мы обе — белые вороны в своем роде.

— И можно меня не отвлекать? — раздраженно попросила я, отмахиваясь от его руки, которая уже перебралась на мою щеку. Понятно, что это побочный эффект «безумной эйфории», но как же он меня бесил! — Лучше погладьте собаку. Она любит, когда ей чешут за ухом.

— Я, конечно, предпочитаю гладить женщин, — тяжело вздохнул Тарси. — Но за неимением такого… — И Метаморфоза все же получила свою долю ласки.

Тарси притих, только продолжал блуждать по мне своим затуманенным взглядом, я же постаралась как можно быстрее покончить со своей задачей. Вытяжка вечного древа уже проникла под кожу Тарси и начала свое действие. Вены постепенно светлели, воспаление спадало. Подгадав момент, я нанесла на рану мазь и наложила крепкую повязку. Через пару дней и следа не останется.

Когда я закончила, Тарси уже дремал. Значит, все же придется оставить его у себя до утра. Ну что за невезение?