Дверь в комнату шумно распахнулась и на пороге возник дядя Сережа. Как всегда веселый и с улыбкой до ушей:

– Эй, герой, бросай свои игры и пошли шашлык хомячить.

Дядька даже не смотрел в угол, где сидела Таисия. Но ведь он крутой, значит, знает больше всех на свете. Уж точно больше, чем мама и папа, которые вечно чем-то заняты.

– Дядь Сереж, слушай, вопрос есть. – Андрей закусил губу, не зная, как лучше сказать: – Вот что делать, если кто-то спас тебе жизнь? Просто спасибо сказать достаточно?

– Ого, вот это вопросы! Взрослеешь на глазах, пацан. – Дядька ухмыльнулся и почесал едва заметную щетину на подбородке. – Ну, вообще, если кто-то реально спас твою жизнь, а не просто отмазал от мелких проблем, то и ты должен помочь ему совершенно бескорыстно, если понадобится. Это будет по-мужски.

– Что значит бескорыстно?

– Значит, не ища личной выгоды, – прошептала Тася, поглядывая то на мальчика, то на его дядю.

– Типа, просто так, не требуя ничего взамен, – с умным видом ответил мужчина. – Чего в угол смотришь, мыши бегают?

– А? Чего? Нет, показалось.

– Ну смотри. Мыши – большая проблема в частном доме. Если достают, скажи матери. Вот она визжать-то будет. И давай уже, закругляйся с игрушками, а то зрение испортишь.

Дядька и Тася одновременно улыбнулись. Только дядька вышел из комнаты, а девушка-призрак осталась сидеть в углу.

– Он у тебя смешной, – она перебирала в руках пряди белых волос, словно волновалась. – И видно, что тебя сильно любит.

– Он самый крутой дядька в мире! – закивал в ответ Андрей.

– Ты уже говорил. И, кстати, мышей у вас в доме нет, не волнуйся.

– Ты знаешь все на свете? – мальчик с недоверием посмотрел на Тасю.

– Нет, я многое вижу. Когда живешь много жизней и не можешь ни с кем поговорить, то остается наблюдать. Вот я и брожу, наблюдаю за людьми. Не всегда понимаю, что происходит и как меняется мир, но стараюсь понять.

Мальчик внимательно посмотрел на Тасю и осторожно спросил:

– Ты очень старая, да?

– Наверное. Я первое время считала зимы, потому что они самые долгие и одинокие, но потом сбилась. Но точно не первую жизнь в таком обличье хожу.

– Родители тоже давно умерли?

– Очень давно. И батюшка с матушкой, и сестры, и их дети с внуками. Поместье дяди, где мы каждое лето проводили, давно снесли. Сейчас на его месте большой магазин и базар. А ведь там такой красивый яблоневый сад был, ты бы только видел! И речка была куда шире, это она в последнее время обмелела. Там постоянно рыбаки сидели, сначала с неводами и острогами, потом с палками и веревочками, что тоньше волоса. Я иногда с ними сижу, когда совсем скучно. Они так радуются, когда окушка поймают. Хотя не понимаю, зачем сейчас людям рыбачить? У вас столько еды повсюду.

– Папа говорит, что на рыбалке не столько рыбу ловят, сколько мужики, типа, от женщин отдыхают. Он маме грозился, что тоже рыбачить начнет.

– Ах, вот оно что. – Тася многозначительно покачала головой. – Кажется, начинаю понимать.

– Ну, ты тогда понимай пока, а я пойду вниз, хорошо? Или тоже шашлык хочешь?

– Нет, спасибо, я не ем.

– Правда?

– Ну да, и не пью. Я же призрак. Технически.

После встречи со странным стариком, Таисия воодушевилась. Ей казалось, что суженый где-то совсем рядом, надо только найти хлопца удалого, да порумянее. А тут как раз рождественские гуляния начались, да дни погожие наступили – морозные и солнечные.

Ходила девушка между баянистами, балалаечниками, да хороводами, все высматривала самого достойного. Наконец, один попался: высокий, шапка на макушке, из-под которой кучерявые русые пряди торчали. А улыбка такая, что все девки вокруг него толпились, понравиться норовили.