– Ну вот, – продолжал Михаил, – вроде бы такой повернутый на национальном колорите космач, дикарь лесной, как и вся эта деревня, а при этом дома у него вай-фай и «Макинтош», в гараже белый джип «Чероки Спорт» крутейший – на нем мы в Арзамас ездили, в нотариальную контору, которая принадлежит самому этому Верьгизу, там мы документы и оформили. Он сказал, что давно к этому дому приглядывался, но Денис Петрович нипочем не желал даже разговоров заводить о продаже. – Михаил возмущенно фыркнул. – Дурак старый! Конечно, если бы я знал раньше, что такой покупатель есть, я бы в эту глушь давным-давно примчался, а не перебивался с копейки на копейку.

Женя нервно стиснула руки. Ее вдруг затрясло.

– А тебе обыкновенными деньгами что-то заплатили или только этим? – Она подбородком указала на грудь Михаила.

– Наличных у Верьгиза не было, а я банковских реквизитов своих не взял. Только этим, – ласково сказал Михаил, погладив себя по груди. – У меня кое-какой налик оставался, но только и хватило за сделку заплатить и на бензин! Правда, уже на подъезде к городу бензонасос потек, поэтому я оставил свой «Логан» в сервисе и пешком к тебе пришел. Забирать, наверное, не буду. Первым делом, как обращу камушки в наличность, куплю «Порше»! – мечтательно улыбнулся Михаил. – А что у тебя физиономия такая кислая, Женька? Завидуешь? Понимаю! – Он довольно хохотнул. – Я и сам себе завидую!

– Михаил, а тебе этот человек не объяснил, почему он так хотел купить твой дом? – пробормотала Женя, безуспешно пытаясь понять, что вообще происходит с бывшим мужем.

– Конечно, объяснял, – кивнул тот. – Он занимается нетрадиционными методами лечения на берегу Лейне – тамошняя речка так называется. Это слово и означает – речка. Преимущественно женские болезни лечит. А его дом не на берегу стоит – ему дядькин огород туда путь преграждает, приходится ему своих пациенток в обход к реке водить. Вот и хочет обе территории объединить, чтобы прямой путь к реке получить. Ну а в самом доме будет размещать пациенток – сейчас им приходится останавливаться в Арзамасе в гостинице и приезжать на лечебные процедуры утром, а уезжать вечером, это не слишком удобно, так что я его понимаю.

– Ты вроде говорил, что Верьгиз нотариус? – спросила Женя, все сильнее стискивая руки. До того, что судорогой свело пальцы! Спохватилась, начала легонько их массировать. Как-никак, завтра на работу. Да, пора уходить… Но как оставить Михаила? – А теперь оказывается, он еще и врач?

– Ну вот такой многогранный человек, – ухмыльнулся Михаил. – Два высших образования. Кстати, великолепный массажист, я на себе испытал. Не чета некоторым!

Михаил посмотрел с намеком, и намек Женя поняла: не чета тебе! Как мог сравнивать Михаил ее и Верьгиза, совершенно непонятно: Женя никогда в жизни не делала массажа бывшему мужу. Впрочем, придираться ко всякой ерунде она не собиралась. Есть вопросы поважнее!

– А откуда у него столько… – Женя запнулась.

– Столько золота откуда? – с заговорщическим видом подхватил Михаил. – Нашел в подвале, когда перестраивал свой дом. Это же николаевские золотые червонцы, ты обратила внимание? Возможно, еще с времен гражданки лежало, когда в тех краях разные банды шныряли. У каждой была казна награбленного. Я читал про «зеленых», про антоновский мятеж – там разные люди были в руководстве. И финансовая поддержка у них была могучая, по-нынешнему выражаясь. Мне Верьгиз показал свой клад. Там на восемнадцать жизней хватит!

– Почему на восемнадцать? – тупо спросила Женя.

– Да какая разница, на восемнадцать, на девятнадцать! – захохотал Михаил. – Много там, короче! Верьгиз сказал, он постепенно всю деревню скупит и устроит там огромный лечебный центр.