- Не пытайся понять то, что для тебя недоступно, - хриплый голос за спиной.
- Б””””… Вы не могли бы не подкрадываться?! Пугаете меня до усрачки такими выходками!
Ксения хмыкает и вытирает полотенцем мокрые руки:
- Пугливый какой… И называй меня уже на ты. А то странно, что мужчина твоих лет мне выкает.
- Что значит - моих лет? - взвивается Степан.
- Тебе сколько? За сорок? А мне двадцать девять. Так что, согласись - странно.
- Ты выглядишь старше! - маленькая низкая месть со стороны Степана.
Глаза ведьмы еще больше чернеют, обжигая мужчину своей холодной бездной:
- Обопрись на ручку этой кушетки. Сможешь забраться на нее животом? С ногами я помогу…
Игорь выполняет все ведьмины команды и, кряхтя, укладывается.
- А ты большой, хоть и низкий.
- Я не низкий!
- Ты с меня ростом всего. Не спорь.
- Это не я низкий, - заводится Степан, - это ты, как жердь!
- Низкий и плотный. Тяжело мне с тобой будет.
- Ты хочешь сказать, что я толстый?!
- Молчи, - шикает на него, задирая футболку.
Прикасается руками к спине, замирает. Сдвигает ладони выше в полнейшей тишине. Ведет вверх, периодически останавливаясь и прислушиваясь к себе.
- Хорошо... Хорошо..
Хмурится в одном месте. Сосредотачивает в нем свою силу. Степан стонет.
- Хорошо… Чувствуешь? - шепчет на ухо.
- Дааааа.
- Хороший мальчик.
Тепло переходит в легкую боль, которая становится сильнее. Это она руками своими вытворяет? Но как?! Даже не касаясь его… Стонет. Ксения убирает руки.
- Ну что? - вскидывает глаза Степан.
- Если вынесешь все… сдюжишь, то встанешь. Больно будет адски, - предупреждает.
- А как ты…
Ксения смотрит прямо на него, помогая перевернуться.
- Не пытайся понять, как. Это не главное, да и не поймешь ты. Сосредоточься на выздоровлении.
А она сильная, - отмечает мужчина. Высока, болезненно худая, но сильная… Жилистая. И красивая просто невероятно, хотя и выглядит старше своих лет. Брови соболиные хмурит, пересаживая его в коляску.
- Почитаю твою историю болезни, составляю план реабилитации, и приступим с завтрашнего дня. На растущую луну.
- На луну? – скептически.
- Именно так, - обдает холодом, - рекомендую не сомневаться в моих методах. Мне нужно твое полное доверие. Или так, или никак.
Степан поднимает вверх руки в знак капитуляции. В конце концов, она реально доказала, что может… Что-то. Он чувствовал тепло и боль в том месте, которое в течение последних шести месяцев было абсолютно и совершенно не чувствительным. А может, она грела чем? А он, дурак, и рот раскрыл?
Поднимает на нее глаза, а она в ответ смотрит на него с презрением и жалостью, как на неполноценного какого-то:
- Ага, грела… паяльником! Уймись ты уже, Зима.
И уходит. А он остается в коляске с открытым ртом. Ну, точный недоумок… Нет, подождите… Она что, правда прочитала его мысли?!

3. Глава 3

Степан сидит в кухне и разглядывает просторную комнату, все еще в легком шоке от происходящего. Краем мысли отмечает, что помещение достаточно большое. Кухонная стенка со встроенной техникой в торце. Напротив те самые раздвижные стеклянные двери на всю стену, там же большой добротный прямоугольный стол, и стулья в комплекте к нему. На них яркие, веселые подушечки, расшитые, по всей видимости, вручную. По центру стола такой же рушник. Шикарная работа, это отмечает даже далекий от рукоделия Степан. Общий дизайн кухни несколько противоречив - добротная деревянная мебель без изысков. В холодном, лаконичном стиле, скорее подходящем мужчине. И тут же - совершенно девчачьи салфетки, подушечки и рушники. Казалось бы, сочетание несочетаемого, но, в общем, все выглядит очень самобытно, гармонично и совершенно потрясающе.