Все трое задумались. Александр понимал, на что намекает шаман. Ведическим следом старик называл духовную силу. У ведьмы она должна быть особенно яркой, но, как и сказал Чуку, проведенные в детстве христианские ритуалы скорее всего гасят в ней все способности.

– Загляни в Навь, может там что отыщется, – сказал волхв.

– Ты сейчас пошутил? – в гневе спросил шаман, – я шаман и мое предназначение – славить жизнь. Я больше не буду обращаться к темной магии.

Чуку знал, о чем говорил. Навь – это темное место, аналог нашего мира, населенный умершими душами. Вход туда был разрешен только обученным искусству мертвых волхвам, темным шаманам, некромантам, которых уже было не отыскать. Когда-то в Совете был один волхв, способный заглянуть за завесу, но он покинул мир света и теперь обитал во тьме – изгнанник Каин Вуд.

– Я могу попробовать, – сказал Александр, – только проведи ритуал.

– Алекс, не надо, – испуганно проговорила Аня, – я читала об этом. Это очень опасная магия.

– Соглашусь с егозой, – сказал Чуку, – если даже тебе удастся пробраться в Серую Навь, то, что ты там увидишь может лишить тебя рассудка. И это в лучшем случае. В худшем ты не вернешься или притащишь с собой что-то, что потом не изгонишь обратно.

– У нас нет выбора, – сказал волхв, – отправляй меня туда.

***

Подготовка заняла не больше часа. Все ингредиенты у шамана были в погребе: засушенные травы, немного волчьей крови для требы и шаманские инструменты: бубен, варган и зеркало Толи. Вкратце объяснив суть процесса, он надел ритуальную одежду, взял барабан и стал отбивать четкий ритм. Александр же снял вещи и сел на колени в круг, выложенный травами. Следуя указаниям шамана, волхв закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на ощущениях. Аня тем временем подожгла благовония и стала окуривать комнату. Стоял полный мрак и тишина, прерывающаяся лишь размеренными ударами барабана.

Волхв ждал. Постепенно его окутывала полнейшая пустота, звук инструмента удалялся, пока совсем не пропал. Холод, проникающий в самую суть Алекса, вывел его из транса. Волхв огляделся, вокруг стояла серая мгла. Он поднялся. Ни шамана, ни девушки нигде не было. Что-то смотрело из тумана, повсюду скрывались сотни невидимых, но голодных глаз. Он услышал пение, напоминающее голос матери. В последний раз Алекс слышал его, будучи ребенком. Нежный, полный заботы, женский голос манил волхва вперед. Однако оберег на запястье, выжженный самим Стрибогом, заставил Александра остановиться. Он взглянул на руку и остолбенел: вены приобрели черно-синий оттенок, вздулись и постепенно ползи по руке вверх. Что-то большое бестелесное пролетело прямо над головой.

Но Александр не боялся того, что происходило. Серая Навь была не только миром покоя для умерших, но и тюрьмой для агрессивных, опасных существ. Они постоянно пытались прорваться в мир живых, но прочные оковы Мары удерживали их. Волхв был защищен, он сам по сути являлся оберегом. Поэтому духи могли лишь воздействовать на сознание, а не нанести прямой вред. Еще одна темная, злая сущность пролетела совсем близко и словно шлейфом, обдала Алекса могильных холодом. Он поёжился и стал осматриваться. Боль в руке усилилась, он увидел, что почти вся рука покрылась черной хворью. Значит, нужно поторопиться. Закрыв глаза, волхв глубоко вдохнул, игнорируя боль и затаившийся страх, который постепенно выползал, словно мерзкое насекомое. Он пытался увидеть путь к ведьме. Если у нее есть сила, значит, она связана с миром мертвых. Иначе не могло быть.

Впереди замаячил слабый огонек. Вот оно! Мужчина двинулся вперед, несмотря на то, что его ноги вязли в тенях, словно в болоте. Каждый шаг давался тяжело, приходилось преодолевать постоянное сопротивление, но он знал, что так нужно. Нужно идти, нужно найти ее, нужно спасти. И вот, окончательно укрепившись в намерении победить тьму и выжить, волхв заметил, что идти стало легче. Тени уползали, будто змеи, роясь и скалясь на мужчину. Спустя какое-то время он увидел очерченные границы перехода. Александр вышел на светлую поляну, освещаемую белой луной. Взглянув на руки, волхв удовлетворенно вздохнул – морок пропал. Оберег молчал.