- Это какая-то ошибка, - моя голос сипел от напряжения.

- Что? – нахмурившись, посмотрел на меня Семен Базальтыч. Судя по выражению его глаз, диагноз меня ждал неутешительный.

- Ничего не было, - в доказательство своих слов я помотала головой, будто бы это могло чем-то помочь. – Я ничего не поджигала.

- Это все, что ты можешь сказать в свое оправдание? – хмуро приподнял брови ректор.

Я хотела было что-то вымолвить, но лишь хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. И правда, что тут скажешь?

- Да нечего с ней разговаривать! Результат налицо! – Игнатий Петрович гневно ткнул пальцем в монитор, где все еще зацикливалось видео с моим участием. – Поджог! Вот ведь додумалась! – он гневно сжал кулаки.

В кабинете повисла напряженная тишина. Видимо, решалась моя судьба. С каждой секундой молчания мне все больше становилось не по себе.

- И что же с тобой делать? – ректор устало потер глаза.

Я тут же навострила уши – такие слова давали надежду.

- Понять, простить и отпустить? – набравшись смелости, тихонько пропищала я.

Ректор злобно усмехнулся, и мое сердце снова трусливо уползло куда-то в пятки.

- Даже не рассчитывай! Поджог – это серьезный проступок! – воскликнул он. Затем, немного помедлив, добавил: - Выйди, пожалуйста, из кабинета на пару минут.

Ну, вот, теперь будут обсуждать, как меня наказывать. Понуро опустив плечи, я поплелась из кабинета. В коридоре стоял стул, но на него я так и не присела, нервно проходив из угла в угол все то время, пока решалась моя судьба.

- Иванько, - из кабинета выглянул Игнатий Петрович. Взглянув на него, я попыталась понять, что меня ждет, но его лицо не выражало никаких эмоций. – Можешь вернуться.

На ватных ногах я поплелась обратно в кабинет. Ректор наградил меня тяжелым взором.

- Ох, Иванько, какой у тебя богатый послужной список… - он постучал пальцем по документу, где были отмечены все мои проделки, на которых я попалась. А попадалась я почти на всех. – Я столько времени закрывал на это глаза, но теперь ты перешла все границы.

- Послушайте, я… - я резко подалась вперед, путаясь в словах. – Я исправлюсь, обещаю! Не знаю, что там на этом видео, может, какой-то солнечный блик… Я не делала ничего плохого!

- Что ты вообще делала за окном? – грозно вопросил Семен Базальтыч.

Застрявший в горле ком не дал мне ответить.

- То-то и оно, - утвердительно кивнул Семен Базальтыч. – Больше слов не нужно, тем более что я это уже сто раз слышал, а толку никакого.

Ректор подобрался и продолжил официальным тоном:

- Есения Иванько, ты отчислена из университета.

2. Глава 2. Поджигатели всегда торгуются в обезьяннике.

- Что? – я вскочила со стула, не веря своим ушам. – Это… это какая-то ошибка… Такого просто не может быть!

Все происходящее казалось каким-то жутким сном. Я и свой голос слышала, словно в тумане.

- Это еще самая легкая из твоих проблем, - твердо сказал ректор.

Я недоуменно посмотрела на него. В следующую секунду дверь распахнулась, и я узнала ответ на свой незаданный вопрос – в кабинет воли два человека в полицейской форме.

- Полиция? – испуганно пискнула я, замерев на месте от шока.

Ректор удивленно поднял брови.

- Иванько, поджог – подсудное дело, - объяснил он, глядя на меня, как на умалишенную.

- На этот раз тебе не выйти сухой из воды, - злобно пробормотал сквозь зубы Игнатий Петрович.

- Спокойнее, граждане, - осадил его один из полицейских. – А девушка пока поедет с нами для дальнейшего разбирательства. Все ваши показания сейчас запишем.

Дальше время будто ускорилось. Один из полицейских вывел меня из университета под ручку и посадил в машину. Я успела только глянуть в окно МатМаньяка и увидела там испуганное лицо Нонки. Может, она скажет, что все это просто дурацкое совпадение? Минут через пятнадцать вышел второй мужчина в форме.