Полив щедро алтарный камень кровью и шепотом попросив дом рабочим сейчас и впредь не препятствовать, я почувствовала себя глуповато, потому как разговаривать с каменюкой все еще странновато для меня, особенно не получая ответа даже в виде какого-нибудь мерцания или свечения.

— Интересно, хоть сработало? — проворчала я, а потом и зашипела, когда ведьмак схватил меня за руку и мазнул своей пахнущей хвоей мазью.

Запекло, но кровь мигом остановилась, и рана на глазах закрылась.

— Сейчас поймем.

Данила повел меня обратно, и я выдохнула облегченно, выскочив обратно в холл из мрачного подземелья. Эх, моя бы воля, я бы его камнями завалила и бетоном залила к чертям. Но тогда Фанирс своего обиталища лишится, да и нельзя в принципе.

— Пробуйте, мужики! — скомандовал Лукин, и на это раз работа действительно закипела.

Входная дверь распахнулась, впуская еще одного крупного парня в рабочем комбезе с коробкой в руках, и я успела заметить Василя, который стоял под аркой, прислонившись к стене плечом и мрачновато взирая на движуху.

— Василь! — окликнула я его. — Заходи!

— Ему и на улице неплохо было, — проворчал господин Гостеприимность.

Оборотень вошел, сухо кивнул мне и зыркнул на рабочих.

— Что, решил пока поменьше ее из дому выпускать? — обратился он к ведьмаку. — Правильное решение.

— Он не решает за меня, — раздраженно зыркнула я на мужчин.

— Решаю, — возразил наглец и сделал приглашающий жест в сторону лестницы. — Жрать хочешь? С ночи же кругами ходишь.

— С ночи? — возмущенно обернулась я, но Данила продолжил меня подталкивать вперед. — И ты не сказал? Держал чело… его на морозе?

— Ну так, теперь это его служба, василек, — невозмутимо фыркнул Лукин. — Вот пусть он ее и несет. И холод этим толстокожим нипочем.

— Все верно, — нисколько не обидевшись, подтвердил оборотень. — Только учти, Лис, я всегда только ее прикрывать стану. Ты мимо.

— А я в твоем прикрытии и не нуждаюсь. Мне только не мешай и с советами своими, до хрена полезными, к моей девушке не лезь, понятно?

— Ты его своим признала? — покосился на меня Василь, усаживаясь в столовой на испуганно скрипнувший под его массой стул. — Зря, сестренка.

— В это ты не лезешь! — продолжил настаивать ведьмак.

— Разберемся, — отмахнулся похоже ничуть не впечатлившийся здоровяк. — Вы мне лучше скажите, что за странное существо тут кружит?

— Существо? — удивилась я. — Какое? Как выглядит?

— Без понятия. Увидеть ни разу не смог — очень быстрая. Одно скажу — это девка. Пахнет вроде вампом, но вроде и нет. Это не кто-то из недобитых Войтовичей выискивает шанс поквитаться?

Я сорвалась со стула, едва не запутавшись в собственных ногах.

— Куда, блин?! — крикнул мне в спину Лукин. — На улице белый день, Люська! Думаешь, сестра твоя под солнышком разгуливать будет? И вообще, кто сказал, что она к нам с добром?

— А с чем же?

— Это уже не твоя сестра, василек! Не совсем она, а уж точнее совсем не она, — ведьмак перешел на ворчание. — Ломанулась она. Учишь-учишь, а толку — ноль.

— Насчет дня не прав ты, Данила, — возразил Василь, поерзав на жалующемся стуле. — Я же не просто так спросил, кто это. Запах и всю ночь, и поутру совсем свежий. Словно вот она только под самым носом у меня шмыгнула.

— Хм… — явно озадачился Лукин. — Но все равно это не повод нестись сломя голову, не выяснив, с чем пожаловала.

— А как мы узнаем, если не поговорим? — аргументированно, по моему мнению, возразила я.

— Оденься хотя бы! — недовольно бросил ведьмак, начиная спускаться по лестнице впереди меня и бурча что-то про “весь режим в хмм…” и “вечно не жрамши”.