– А что тогда? – в напряжении спрашиваю я.

Чувствую, как по спине ползет холодок, а ладони потеют от нервов. Если молодую девушку забирают не в слуги, тогда…? Мамочки!

Шутка про постель шуткой не была? От осознания этой мысли краснею от макушки до пят.

О Стихии, пусть это будет не так! Этот мужчина ведь просто издевается надо мной. Запугивает! Дело ведь не в этом.

Да к ногам лорда любая упадет, стоит пальцем поманить, зачем ему “преступница” в постели? В этом совершенно нет смысла!

– Узнаешь. – Кареглазый отпускает странную кривую ухмылку.

– Идем, – командует он, а я теперь и на сантиметр не могу сдвинуться. – Ногами пойдешь или на плече прокатить?!

Вот уж не надо, спасибо! Но как же заставить себя идти, после всего, что сейчас было сказано? Виселица, лорд, постель…. Нет-нет-нет! На счет последнего – это скорее злая шутка. Оруженосец ведь сказал, что сам не знает, что меня ждет. Не нужно накручивать.

– Иду, – киваю я, когда понимаю, что выбора у меня, по сути, нет. Сбегу – поймает. И будет хуже.

Фридрих ступает первым, но во все внимание следит за мной, чтобы никуда не делась. Мы проходим захудалые окраины городка и выходим к базарной площади. Я бросаю взгляд вдаль и с замиранием сердца наблюдаю, как жандармы переворачивают вверх дном лавку Пирга.

О Стихии, и зачем опекун ввязался в такое преступное дело? Неужели, в самом деле, продавал яды? Выходит, все те разы, когда к нему приходили особые клиенты, якобы за приворотным зельем, они покупали яды, чтобы кого-то травить?

От этой мысли становится так плохо, что чуть ли не тошнит. Неужели, Пирг способствовать этому ужасу?

Хотя, чего я удивляюсь. Мне ли не знать, на что способен дядя, если предложить хороших денег. Он как-то по-пьяне выболтал, что собирался меня выставить на аукцион невест, когда мне стукнет двадцать. А потом говорил, что это все пьяный бес и слово дал, что так не поступит, даже в академию отпустить обещал.

Вот только, в глубине души я знала, что он запросто может обмануть, и потому всегда держала узелок с вещами, прикопанный под вишней, на случай, если придётся бежать.

А теперь вот иду за одним незнакомцем к другому, более пугающему и опасному. И не знаю, чего ждать.

Может, лорд думает, что яды варила я, и хочет лично допросить? Вот только зельевар из меня никакой. Да и не стала бы я никогда создавать то, что может отнять чью-то жизнь или причинить боль.

Я больше по травам.

– Лорд Денвер. Беглянка поймана и осознала свою ошибку, – докладывает кареглазый через окошко дракону, сидящему уже в карете.

Лорд отдает короткий жест, и помощник тут же отпирает дверь.

– Проходи, Амелия, – велит мне дракон, и коленки от одного звука его голоса начинают предательски дрожать.

Я послушно вхожу внутрь, а в голове все пытаюсь нарисовать схемы удачного побега или спасения, но таковых пока что нет.

Сажусь на бархатную обивку сиденья – какая же она приятная, я такой ткани в жизни не касалась. Однако долго ей наслаждаться не могу. Дверца закрывается, и я осознаю, что сейчас нахожусь один на один с драконом. Тело напрягается до кончиков пальцев, как натянутые до треска веревки, а вязь опять начинает гореть.

– Трогай, – велит дракон, и помощник тут же прыгает к поводьям.

Карету покачивает, и я цепляюсь пальцами в сиденье, чтобы удержаться, а дракону хоть бы хны. Сидит, как статуя с суровым выражением лицам, точно ему все нипочем, и смотрит на меня ледяными глазами. Взгляд такой пустой и в то же время прожигающий, так и хочется укрыться от него.

– Лорд Денвер, – набираюсь смелости, пока карета не увезла нас из города. – Позвольте спросить, куда мы едем?