– Можете, – усмехнулся посетитель, не притрагиваясь к приборам. А ведь они были чистыми – Трис старалась, натирала, желая произвести впечатление. Хм… – Составить мне компанию не прошу, но рассчитываю на совет.

– Совет? – Я, провалившаяся было в собственные размышления, перевела взгляд на мужчину.

– Именно, – подтвердил блондин, любовно оглаживая набалдашник трости в виде расправившего крылья дракончика. Опираться на него, должно быть, неудобно, но вот производить впечатление в самый раз.

– Я слушаю.

– Чем у вас тут принято заниматься? – задал самый логичный, но и самый глупый вопрос.

– Прозябать в глуши и топить грехи в болоте, – хмыкнула я. – Еще можно заблудиться в шахте или там же отравиться газом.

– Какое разнообразие, – ничуть не рассердился блондин. Напротив, на его лице даже улыбка расцвела, будто я сказала что-то приятное и интересное. – И вы, верно, знаете толк в каждом из мероприятий?

– Я работаю, – пожала плечами. – Мне некогда заниматься глупостями.

Намек был до того прозрачен, что собеседник должен был уже или взорваться гневом – обычно столь хорошо одетые гости терпением не отличались, или понять, что разговаривать далее с недружелюбно настроенной подавальщицей – верх глупости. Проще щелкнуть пальцами и подозвать любую из любопытствующих, готовых не только провести экскурсию по единственной улице, но и на ночь пустить погреться. Весьма выгодное предложение, кстати. Ферье за постой в своем доме определенно стрясет с пришлого не один десяток серебрушек.

– И сколько стоит ваша работа? – уточнил гость, даже бровью не поведя на мою наглость.

Я же, признаться, растерялась. В глубине души мелькнуло мелочное: а может действительно подработать? – но я сцепила зубы и отрицательно покачала головой, костеря про себя опаздывающего Кори. Это он, как наследник старосты, должен решать все вопросы с пришлыми.

Взгляд скользнул вниз, под стол, и я хмыкнула: на подошвах ботинок гостя пыли не было, как и грязи. Как и следов травы. Вообще ничего не было, будто ботинки первый раз надели и шли по начищенному паркету, а не по пыльным тропкам.

Блеснув в свете осветительного шара, на стол, рядом с моей рукой, опустилась золотая монета. Я сглотнула. Слова словами – а золота хотелось. Но если я вот так, на глазах у всей таверны возьму подачку…

– Это за еду, – громко заявил гость и не без ехидства, так, чтобы слышать могла только я, добавил: – И дружелюбное обхождение.

И он поднялся из-за стола, так и не притронувшись ни к капусте, ни к принесенному мной жаркому. Подхватил свою шляпу, надел, и, поигрывая тростью, ушел, не дожидаясь Кори. Последний протиснулся в зал со стороны кухни в тот же миг, когда за пришлым закрылась дверь для посетителей.

– Где он? – запыхавшись, спросил внук старосты, вертя головой.

– Ушел, – задумчиво отозвалась я, сгребая монету. В глубине души я надеялась, что это будет подделка, но нет. Ни мои чары, ни зуб дядюшки Бро не смогли опровергнуть самое что ни на есть благородное происхождение монетки.

И, когда под конец вечера, мне сунули несколько серебряных монет – мою долю за работу, я испытала странное чувство: будто приняла задаток за работу, о которой еще только предстояло узнать.

– Джен, – окликнул меня Кори, когда я, утерев пот, вышла через кухню. Руки болели, намекая, что честный труд не самый приятный, а я мысленно проводила ревизию в своих запасах. Ингредиенты для расслабляющего лосьона у меня были, а вот готовый… Могла и не варить, чтобы раньше времени не протух.

– Дже-ен, – повторил внук старосты, так и не дождавшись от меня ответа.