Оникс и хозяин домика обнаружились на кухне. Они тихо беседовали за завтраком и, к счастью, пока совершенно меня не замечали.

– Рано ты жениться собрался, – сказал смотритель парню. – Ты ж совсем молодой. Сколько тебе?

– Двадцать три, – ответил Оникс. – Но я уже очень давно живу сам по себе. Так что не считайте меня зелёным юнцом.

– Да, видно по твоему взгляду, что жизнь помотала. Что ж, надеюсь, молодая жена принесёт покой твоей мятежной душе. Семья – это прекрасно. А если скоро ребятёнок появится, то совсем хорошо будет. Ещё сестру надо замуж отдать.

– Она у меня самостоятельная, сильная и своевольная. Боюсь, сложно ей будет найти мужика себе под стать, – доверительным тоном проговорил Оникс.

– Если захочет, найдёт, – со знающим видом ответил смотритель. – В этом мире всё создано гармонично. И на любую силу есть то, что способно её заглушить или хотя бы уравновесить. Вот ты тоже парень непростой, а невесту всё же нашёл.

– Это само собой получилось, – попытался отмахнуться Оникс.

– Нет, дорогой друг, ничего в этой жизни само собой не происходит. Не бывает случайностей. Всё для чего-то нужно. Уж поверь моему опыту. Это сейчас я смотрителем в глуши работаю, а раньше жизнь моя была очень насыщенной и непростой.

– В армии служили? – предположил Оникс.

– Поначалу да, потом… – смотритель вздохнул, – пришлось уйти. Но я быстро понял, что ничего толком не умею, только оружие в руках держать да тактику продумывать. Пошёл в наёмники. Охранником работал, грузы сопровождал. А когда заварушка в Ферсии началась, туда подался.

Мой липовый жених понимающе кивнул. И вдруг спросил:

– А в Ферсии что делали? На чьей стороне выступали?

И этот вопрос, по всей видимости, был для него важен. Я чувствовала, как всколыхнулась в нём магия, с каким нетерпением он ожидал ответа.

– Да всё так же грузы сопровождал. Но чаще помогал людям из страны уехать. Тогда многие бежали в нашу империю. Я через границу переводил, охранял. Кстати, за это очень даже прилично платили.

Оникс кивнул и сделал глоток чая из чашки. Я уже хотела пойти к ним, тоже попросить что-нибудь на завтрак, но вдруг смотритель как-то странно посмотрел на своего собеседника и спросил:

– Слушай, а у тебя случайно нет большого шрама на правой ноге ближе к бедру? Ты мне одного мальчонку напоминаешь. Мы с Китом, другом моим, того пацана в лесу нашли. У мальца рваная рана была на ноге, и вся голова в крови. Я, помню, сильно удивился, что мальчонка жив. Мы его тогда с собой прихватили, рану на ноге зашили, как могли, перевязали и уже в империи отвезли к доктору.

Мужчина усмехнулся своим воспоминаниям и добавил:

– Представляешь, я за прошедшие полтора десятка лет ни разу о том пацане не вспоминал, даже не знаю, удалось ли доктору его выходить. А сейчас тебя увидел и вспомнил. Так, может, это ты?

Оникс пожал плечами и отрицательно мотнул головой.

– Не я. Да и шрама у меня нет, – сказал он. Но, как бы ни пытался казаться невозмутимым и расслабленным, я всё равно поняла, что история про мальчика его взбудоражила.

– Жаль, – протянул смотритель и вернулся к завтраку.

– А сколько мальчишке тому лет было? – поинтересовался Оникс.

– Да кто ж его знает? – развёл руками старик. – Восемь, десять, может, больше.

– А где вы его нашли? – зачем-то спросил мой лже-жених.

– Так это ещё в Ферсии случилось. Недалеко от села рядом с границей. Тогда было проще этого бедолагу в империю отвезти, чем искать помощь на той стороне. Вот мы его и забрали. Хотя, наверное, надо было там оставить. Может, его бы свои обнаружили.