– Что дальше? – спросил Вайс в нетерпении. Он слушал, затаив дыхание. Когда Оля взглянула на него, то не смогла понять, что у него сейчас в мыслях. Он выглядел напряжённым и серьёзным, а его взгляд был совершенно непроницаемым.

– Дальше мой отчим решил, что мне бы не мешало хоть как-то расплатиться с ним за его «доброту». Он начал меня домогаться, и однажды мать застукала нас. Потом я сбежала из дома и около полугода жила на улице. Даже не хочу вспоминать это жуткое время. Но Бог не совсем от меня отвернулся. Однажды я случайно встретила свою школьную подругу. Она не прошла равнодушно мимо, её семья меня приютила. Они с участием отнеслись к моей судьбе. Впервые я смогла рассказать кому-то обо всём, что случилось. Мама моей подруги Раиса помогла мне найти работу в супермаркете и своё жильё. Я встала на ноги и поклялась себе, что больше не упаду на самое дно. У меня было достаточно времени всё переосмыслить. Мне несказанно повезло, ведь теперь меня окружают хорошие и очень добрые люди. У меня появились желания и планы на будущее. Мне очень хочется получить высшее образование, ведь я не глупая. Когда-то я не понимала ценность знаний, но всё изменилось. И у меня получится, если я приложу усилия.

Какое-то время Вайс молча стоял на месте и в ступоре смотрел в никуда. Оле сделалось горько. Она уже почти пожалела, что рассказала ему эту историю. Теперь наверняка будет неловко. Ему придётся скрывать своё отвращение при встречах, и общение станет невыносимым. Но когда Вайс взглянул на Олю, в его взгляде не было ни грамма презрения – лишь боль и сострадание.

– Боже…Как же тебе досталось! – произнёс он с горечью и помотал головой. – Я был прав, ты удивительный человек! Столько вынести не каждый смог бы.

Губы у Оли невольно задрожали, и на глазах выступили слёзы. «Не плакать!» – приказала она себе строго, но одна слеза уже скатилась вниз до подбородка.

– Не плачь, моя милая Оля, – прошептал Вайс нежно и погладил её по щеке, чтобы вытереть мокрый след, но не смог. Он поник. На мгновение он забыл, что невидимый, так сильно ему хотелось утешить Олю и поделиться с ней своим теплом. – Мне так жаль!

Оля отступила на шаг, сама вытирая рукавом мокрые глаза. Ей не нужна была жалость, но больше ничего он не мог ей дать. Винить в этом Вайса или высшие силы, по воле которых он стал призраком, не имело смысла. Оля заставила себя улыбнуться. Ей хотелось прогнать это странное чувство сожаления, вставшее между ними.

– Всё в прошлом. Спасибо, что выслушал. Наверное, мне и правда стало легче.

Он слабо улыбнулся в ответ.

– В моём состоянии я бесполезен, но мне бы очень хотелось сейчас сыграть для тебя на пианино. Музыка – лекарство для души.

– И что бы ты сыграл? – поинтересовалась Оля, улыбаясь краешком губ. К счастью, Вайс больше не стал выспрашивать никаких деталей и давить на больное, поэтому гнетущая атмосфера быстро рассеивалась.

– Ноктюрн №2 Шопена. Уверен, в моём исполнении он бы тебе точно понравился.

– И откуда такая уверенность? Я вообще классику не слушаю, да и музыку в целом, – усмехнулась Оля.

– Просто догадка. Девушки же любят романтику, а что может быть романтичнее играющего на инструменте мужчины? – заявил он лукаво.

Оля хохотнула.

– Не знаю, но ты очень самоуверенный, – сказала она с улыбкой. Впрочем, если Вайс действительно хорошо играл на пианино, он, несомненно, очаровал бы её ещё больше. Но этого ему знать необязательно. – А какая у тебя любимая композиция?– спросила она. Музыкальная тема её увлекала.

Вайс бросил на её загадочный взгляд.