Василиса – мастер комплиментов.

Пока я пыталась говорить корове хоть что-то внятное и, вместе с тем, следить за ее поведением, Пётр зашёл со стороны головы коровы и начал гладить её, как иногда гладит Найду. И комплименты у него получались куда лучше, чем у меня. «Пиздючка монохромная» - комплимент, конечно, сомнительный, но корове он, похоже, пришёлся по душе, так как в подойник начали бить первые струйки молока.

Хотелось взвизгнуть и похвастаться, но я помнила весь инструктаж от опытной доярки, поэтому продолжила спокойно делать то, что делала, стараясь чувствовать руками, правильно ли у меня всё получается.

- У меня руки устали, - произнесла я тихо, когда дно подойника скрыло молоком.

- Терпи и привыкай. Додоить нужно, меняться нельзя, - строго отрезала доярка и покинула меня, перейдя к другой корове.

Доила она ее очень быстро. Ее руки двигались, наверное, раз в шесть быстрее, чем мои. Мне тоже хотелось ускориться, глядя на неё, но я боялась сделать своей монохромной что-то не так, из-за чего она потом, вообще, никому не даст себя подоить.

Когда подойник был почти полон, а я не чувствовала своих рук, стало понятно, что молоко в вымени закончилось. Я выдохнула с большим облегчением, но пришлось просить о помощи Петра, чтобы он забрал подойник из-под коровы и отдал его мужчине, который уносит всё молоко в какое-то отдельное помещение.

- Кошмар! – выпучила я глаза. Пришлось трясти руками, чтобы они перестали казаться мне скрюченными, как у высохшей старухи. – Как они их так быстро и много доят?

- Опыт, - хмыкнул Пётр. С лёгкой улыбкой, затаившейся в уголках глаз среди микроморщинок, посмотрел меня с высоты своего роста и одобрительно кивнул. – Ладно, сегодня можешь освободиться пораньше. Звякну Банзаю, он тебе отвезет домой.

- И всё? – вскинула я брови. – Я могу ещё что-нибудь поделать. Когда руки отдохнут.

- Ну, сама напросилась, - повёл Пётр бровью. – Раздашь коровам соль, там, где ее уже слизали. А потом, всё равно, с Банзаем домой.

- Соль? Зачем коровам соль?

- Витамины, минералы и вкусный для них леденец. Брикеты на складе, склад за фермой. Вперёд.

11. Глава 11. Пётр

Ебическая сила…

Я уже минут десять наблюдал за тем, как Вася гнётся на коврике у крыльца моего дома. Похоже, мало я её физически нагружаю, если у неё остаются силы на то, чтобы вечером завязываться в узелок в шортах, едва прикрывающих задницу. Красивую, сука, задницу. Особенно с такого ракурса, когда она этой задницей «смотрит» на мой балкон.

Я был уверен, что после испытания телятником, дойкой и тасканием брикетов с солью, новоиспеченная помощница хныкнет, топнет ножкой и попросится обратно к папочке. Но она молчит и почти покорно делает всё, что ей сказано. Видно, что она устала, но, опять же, об этом она предпочитает отмалчиваться.

К концу подходит третий день пребывания у меня Васи, а я внезапно задался вопросом: нахрена её батя решил её воспитать? Смысл? Да, она ничего толком не знает о деревенской жизни, но эти знания городской девочке и не нужны. Для городской она, по-любому, вполне умелая и способная. Трудовое воспитание? Оно было бы для неё уместным, если бы она боялась работу, но Вася делает всё, о чем её просят. Да, морщится, да, выражает недовольство, но идёт и делает. Не каждый местный обладает таким качеством.

Что не так? В чем подвох?

Да, она попыталась сыграть наивную дурочку, но быстро скинула эту маску. Видимо, против собственного стержня и внутренней сучности не попрёшь. А у этой девчонки определенная сучность имеется. Блеск в ее больших голубых глазищах язык точно не повернется назвать наивным. Здесь, скорее, блеск острия ножа, готового к действию, нежели нарочитая тупость. По крайней мере, на меня она чаще всего смотрит с желанием перерезать мне глотку раз-другой.