И всё из дерева.

- Здравствуйте, Пётр Петрович, - появился за прилавком молодой парень. – Вы сегодня поздно.

- Здравствуй, - пожал Пётр руку парню. – Мне как обычно, а барышня сама выберет.

- Понял, - отозвался парень бодро и натянул на руки одноразовые перчатки. Быстро налил Петру тарелку еще горячей солянки, которая пахла так, что я чуть слюной не захлебнулась. Суп поставил на красный поднос, туда же поставил тарелку пюре, выложенного барханами, со шницелем. И на добивку - салат с огурцом, помидором и красным луком.

Ну, у него и аппетит, конечно!

Оставив поднос для Петра на столе, за котором Пётр уже с сидел, листая что-то в телефоне, парень вернулся ко мне и вопросительно заглянул в глаза.

- А мне, пожалуйста, солянку и… - я забегала глазами, не зная, чего еще хочу. - …А это что? – указала я на стаканы с цветными напитками в них.

- Лимонад, морс из смородины, компот из…

- Морс, - остановила я парня.

- Солянки и морс? И всё?

- И всё, - кивнула я. Приготовила телефон для оплаты. – Сколько с меня?

Парень явно растерялся, услышав мой вопрос.

- Пиздов с тебя три раза, - ответил за него Пётр. – Димка, ложка где?

- Блин, - выругался парень тихо себе под нос и унес поднос с моим супом и морсом на стол к Петру, не забыв прихватить и ложки.

Я села за стол и почувствовала себя неловко, не спеша приступать к обеду. Пётр же уже хлебал горячий суп за обе щеки.

- Уже не голодная? – посмотрел он на меня вопросительно.

- Я не заплатила. Мне неловко.

- Эта столовая для местных работяг. Здесь не нужно ни за что платить.

- Это местным работягам не нужно. А я же не местная работяга, - шептала я, воровато оглядевшись на парня, который смотрел в нашу с Петром сторону, делая вид, что увлечен протиранием стола.

- Жуй и не ной, - выронил Пётр нервно. – Обед не резиновый.

Молча и крайне возмущенно вздохнув, я, всё же, приступила к обеду и едва не растаяла блаженной лужицей, почувствовав вкус солянки, которую сто лет не ела.

- Ну, как? Голос совести захлебнулся вкусом солянки?

- Захлебнулся, - довольно кивнула я. – Очень вкусно.

Пётр тихо усмехнулся и продолжил свою трапезу. За всё время, за которое я успела съесть только суп, он съел все блюда, что были у него на подносе и даже стаканом лимонада запил.

Я ждала, что на его бороде повиснут остатки шницеля или колечко лука, но он ел очень аккуратно хоть и быстро. Аж бесит. Даже докопаться не до чего.

Закинув зубочистку в уголок рта, Пётр откинулся на спинку стула и начал ждать, когда я закончу со своим супом.

Почему здесь такие большие порции?

- А зачем вам так много всего? – спросила я, чтобы разгрузить тяжелое молчание.

- В смысле? – взгляд голубых глаз, сосредоточился на моем лице.

- Ну, я про конюшню, ферму, теперь еще и пилораму, - указала я вокруг себя.

- Просто, - пожал Пётр плечами. – Чтобы было.

- А с чего вы начали своё «чтобы было»?

- С этой пилорамы. Лес даёт хорошо заработать. Конюшня – для души, а ферму я перекупил недавно, и пока с ней больше затрат, чем прибыли. Еще что-то интересует, мисс налоговая? – строго посмотрел на меня мужчина.

- Больше ничего. Пока что.

- Тогда дохлёбывай и поехали. Ты еще коров сегодня доить будешь.

- Не буду, - потрясла я отрицательно головой.

- А кто тебя спрашивает? Сказал будешь, значит будешь.

- Попахивает рабством.

- Это плохо… - протянул Пётр. – Плохо, что ты начала чуять другие запахи. Пора возвращаться на ферму, сбивать тебя с толка.

10. Глава 10. Василиса

После плотного обеда и чувствовала себя пингвином, ходящим вразвалочку. Но прохлаждаться долго мне никто не дал, так как пришлось снова заняться телятами, а затем началась дойка, и на ферме вновь появился Пётр, напомнив мне о том, что сегодня я буду пробовать доить коров.