— Как интересно, — протянул Горыныч, медленно поднимаясь из-за стола. — И что же вы теперь делать будете? Раз уж царевну поймали.

— Так ить… — Жар замялся. На морде его, все еще чернилами украшенной, было написано такое мучительное сожаление, что мне захотелось смеяться.

Тут уж вопрос еще, кто из нас попался…

Два других волка, застывшие в дверном проеме, обреченно прижали уши, а я была довольна. Вот они, голубчики, пускай теперь Змеям объясняют, зачем меня окружали и стращали, а я постою послушаю.

— Ну, — поторопил Тугарин.

— Хотели Вою ее снести. Кощей-то все равно царевной не заинтересуется. Мы ж это уже не раз проходили, а вожаку нашему жена давно нужна.

Лицо Тугарина надо было видеть.

— Я для твоего вожака ее из Гиблой реки вылавливал? — тихо, недобро спросил он.

Жар замялся и был облагодетельствован Змеиным гневом:

— Отвечай!

— Мог бы и для него, — проворчал волк нахохлившись. — В благодарность за то, что он твоего брата от Добрыни Никитича уберег, не дал богатырю мерзкому его сгубить.

И Тугарин как-то присмирел, в затылке почесал да рукой махнул:

— Уйдите, чтоб я вас не видел. А коли Вою невеста нужна, так мог бы и сам царевну себе украсть.

— Так мы мигом его… — воодушевился Жар, но был грубо оборван:

— Не нашу!

— Ну так ты ж знаешь, к людям он не пойдет.

Змеи переглянулись. Тугарин приподнял бровь, Горыныч пожал плечами, потом они кивнули друг другу и Жара обнадежили сухим:

— Сам лично ему царевну принесу, — пообещал Горыныч.

Оборотни заулыбались, Жар и вовсе расцвел весь да на своих товарищей обернулся победно.

Мыш негромко фыркнул мне в ухо, опасаясь, что его услышат, но не имея сил не выказать свое пренебрежение.

Волки ушли довольные, Змеи вроде бы тоже не сильно печалились из-за взятых на себя обязательств.

А я не могла никак отделаться от нехороших мыслей:

— И как часто вы людей похищаете?

— Бывает, — выжидательно прищурился Горыныч.

Я молчала, совсем даже не удивленная его ответом, — ну что еще с нечисти взять? И точно знала, что об этом людям рассказывать я не буду. Ни к чему им такие знания.

Спокойствие мое Змеев разочаровало:

— И что, не будет криков и обвинений? Не будешь нас бесовскими отродьями звать? — полюбопытствовал Тугарин.

— Если очень хотите, то могу, — серьезно предложила я.

Горыныч засмеялся.

— Пойдемте-ка лучше чаю попьем, — предложил он, решительно захлопнув книгу.

Чаевничать со Змеями мне совсем не хотелось.

Радости это предложение во мне не вызвало.

— Знаете, я, пожалуй, вернусь в кабинет. Бежану пустырничком отпою… сама приму успокоения ради. Да и…

Договорить мне не дали, Змеи оказались страшнее оборотней, действовали они быстрее, слаженнее и сокрушительней. Тугарин оказался рядом раньше, чем я успела осознать его движение, Горыныч за плечи меня приобнял, не дав Мышу даже пискнуть.

— К тебе сейчас Вой нагрянет, — зловеще пообещал Тугарин. — Прощения за своих подчиненных просить. Надо оно тебе?

Сжавшись в руках Горыныча, я опасливо спросила:

— Зачем ему прощения просить? Да и как он узнает, что случилось? Я ему точно ничего рассказывать не собираюсь.

Глупая я, что ли, добровольно к волку в пасть идти?

— А ты думаешь, куда эти трое побежали? К сотнику своему, благую весть до него донести, — Горыныч фыркнул. — Им-то, остолопам, кажется, будто Вой только и думает о том, где бы ему женку себе сыскать.

— А это не так?

Змеи переглянулись, сраженные моей наивностью. А я-то что? Я их Воя в глаза не видела, откуда мне знать, что у него на уме?

— Да если бы так было, я б в тот же час ему любую из царевен принес! — горячо заверил меня Горыныч.