- А вы?.. – пробормотала я, выстукивая зубами ритм в стиле трэбл-рила.

- А я потоп устраню, - он повел руками, указывая на лужу, затопившую весь коридор. – Пожарником поработал, теперь водолазом поработаю.

- Тоже простынете…

- Ничего, мне на холодке полезно, - усмехнулся Кош Невмертич. – Иди уже, Василиса Огнеопасная.

Я пулей промчалась в ванную и залезла под горячий душ, ругая себя самыми распоследними словами. Опять отличилась! Опять устроила поджог! Но ректор тоже хорош!.. Пришел от одной, полез обниматься к другой!..

Согревшись, я поздно сообразила, что не взяла ничего из одежды. Футболка, в которой я рассекала по квартире Коша Невмертича, промокла, и мне пришлось завернуться в полотенце.

Когда я выглянула из ванной, все следы моего преступления были уничтожены – остались только подпалины на обоях, а пол был сухой, и даже ковёр весело топорщил ворсинки.

- Как похмелье? – донесся до меня из кухни голос ректора. – Ела что-нибудь?

Я заглянула в кухню, высунувшись из-за косяка.

Кош Невмертич – босиком и в халате стоял перед холодильником, изучая его содержимое.

- Не хочу, - ответила я мрачно.

- Иди сюда, - позвал он, доставая бутылку с водой и разливая по двум бокалам.

- Почему вы все время пьете воду? – спросила я, выйдя из-за косяка и осторожно усевшись на высокий стул, чтобы не потерять полотенце.

Ректор мазнул по мне взглядом и сразу отвернулся, сделав из бокала несколько больших глотков, а потом поставил его на стол – как припечатал.

- Вода – это источник жизни, - сказал он не совсем понятно. – Вода придает сил и помогает душе удержаться на земле. Пей.

Я послушно сделала глоток, хотя пить совсем не хотелось.

- Значит, в «Седьмых небесах» был только апельсиновый сок? – спросил Кош Невмертич, усаживаясь по ту сторону стола, напротив меня.

- Честное слово, - сказала я глухо. - Вы же знаете, я не пью. Алкоголь вредно влияет…

- Тонус мышц понижается, и дыхания не хватит, - закончил за меня ректор. – А если в апельсиновый сок подлить водки?

- Но я не подливала…

- Да, это сделали за тебя. Тот самый мужчина, с которым ты так мило флиртовала возле барной стойки, и с которым потом сбежала, когда подожгла клуб.

- Не флиртовала! – я дернулась, и полотенце опасно поползло вниз, но я успела его подхватить. – И не сбегала! Он меня увел, когда Царёв бегал там с огнетушителем! Я и не видела, кто это! А вы бы увидели, если бы вам всю физиономию пеной залепило?!

- Спокойно, только спокойно, - он перегнулся через стол и погладил меня по руке.

Это прикосновение совсем меня не успокоило. Наоборот, теперь я сидела, как на иголках, распаляясь всё сильнее.

- А если бы и флиртовала?! – спросила я с вызовом. – И сбежала? Вам бы не понравилось?

Ректор бросил на меня взгляд и чуть заметно усмехнулся, погладив ножку бокала. Я ждала, что мне ответят, но Кош Невмертич молчал, погрузившись в раздумья.

- Сами-то себя ни в чем не ограничиваете, - сквозь зубы процедила я. – А духи, между прочим, отвратительные.

- Какие духи? – спросил он, очнувшись. – Ты о чем, Краснова?

- О том! – почти зарычала я. – Вы пропахли этими дурацкими духами насквозь! Меня тошнит! – и я демонстративно зажала нос.

Кош Невмертич засмеялся, а я смотрела на него почти с ненавистью. Смеётся! Ему смешно, видите ли!

Ректор вдруг прекратил смеяться и сказал небрежно:

- Мадагаскарская ваниль, жасмин, мёд, цитрусовые и сандал. Брендовые и дорогие духи. Согласен с тобой - слишком сладкие, как на мой вкус. Но матери нравится. Только их и признаёт.

- Матери? – переспросила я, помедлив.