- Это было потрясающе!

 - Полагаю, ты не о том вечере в таверне Дортхофа?

- Милорд, может, вы уже прекратите вспоминать об этом?

- Не могу, душа моя! – признался дракон, наконец, опуская меня на землю. – С того самого дня я других женщин не вижу!

И такие озорные огоньки в изумрудных глазах, что сразу понимаю – лукавит. Да что там, лукавит, брешет откровенным и бессовестным образом!

- Ну, быть может, вижу. Но с тех самых пор мой ящер съел уже несколько хранительниц, потому что ему нужна ты, Анотариэль.

Уж лучше бы в его глазах сейчас были те самые озорные огоньки. Милорд Ролдхар тоже сначала нежничал, проявлял заботу и чуткость, и чем все закончилось: холодно хлестал меня приказами раздеться и лечь перед ним на кровать.

- Давай-ка я тебе кое-что расскажу, пока ты не подхватила подол этого чудесного платья и не бросилась бежать. Босиком, кстати, не лучший вариант.

А ведь и правда такая мысль мелькнула в моей голове, но дракон успел подхватить меня на руки и повел знакомым маршрутом. В лавку госпожи Венеры.

- Простынешь, - объяснил он и ухватил крепче, не давая отстраниться. - Пока вы с владыкой развлекались, я немного разузнал о том, что случилось во время прохождения тобой когтя дракона. Так вот, ты – истинная заклинательница. Рождаются такие раз в двести или триста лет, порой чуть реже. Природа подобного явления неизвестна, но святая чешуя, нам никогда не понять воли исконной магии, разве не так?

Я кивнула, не совсем понимая, что имеет в виду милорд. Но воля исконной магии действительно неисповедима. Порой нам кажется, что жизнь катится в бездну, а этот ветер в лицо на самом деле не от падения, а от полета. Иногда следует просто жить, отринув страх, шагать вперед, вручая себя потокам магии.

- Поясняю, - дракон заметил непонимание в моих глазах и упреждал любые вопросы. – Истинная заклинательница – это как пыльца для феи, как свет Эсаила для эльфов, как кровь патриархов для вампиров, как кость для собаки… Нет, пожалуй, с костью недобор. Как сочный кусок мяса…

- Я поняла, - поспешила перебить, потому что в душе зародились нехорошие сомнения. – То есть… Я…

- Да, душа моя. Теперь, когда ты добровольно влила свою кровь в артефакт, каждый зверь тебя почувствовал. На интуитивном уровне. Вся стая поняла, что где-то в Астории появилась истинная заклинательница.

Я замерла и сглотнула образовавшийся в горле ком. Это что же получается…

- Неудивительно, что у Ролдхара крышу снесло. Точнее, его ящера от тебя повело, а вслед за ним и человеческую ипостась, но у владыки яйца железные. Побесится, да усмирит зверя. В этом даже не сомневайся. А вот на счет других сказать не могу.

- К чему вы клоните, ирд Д’Остраф?

- К тому, моя прелесть, что настала пора выбрать себе защитника. Того, кто переломает зубы и кости любому, рискнувшему заявить на тебя права.

Мне стало дурно. И душно. И холодно. И… Не знаю. Захотелось покинуть это тело, обернуться ветром, улететь далеко-далеко. Дракон горестно вздохнул и закатил глаза.

- Без этого никак? Нет? – на моих глазах блеснули слезы. – Ну что ты, в самом деле? – меня поставили на землю и обеспечили платком. – Утри сопли и смотри вперед с гордо поднятой головой. Перед тобой открылась уникальная возможность – стать хранительницей верховного главнокомандующего. С котелком у меня получше, чем у Ролдхара, с самоконтролем – тоже.

- Вы нескольких хранительниц съели, - проговорила сквозь слезы, но ирд Д’остраф скривился.

- И поделом. Ты бы сама их съела, поверь мне.

- Не съела бы. Я людей вообще не ем!