Возле ступенек я отдал сумку Айлин, а сам включил эйхос, чтобы прослушать свежее сообщение. Но нет, от Жоржа Павловича пока не пришло ничего, за то было послание от Талии. Я нажал пластину и услышал:

«Сашенька, я больше не целка! Аид дери, как я этого ждала! Ты не представляешь, какое облегчение! Папа пока ничего не знает, но я его плавно подготовлю. И главное: мы должны это обязательно отметить! Сообщи, когда будешь готов или я за тобой сама приеду!».

- Боги, она не целка! Надо же какая радость! Кого еще, кроме Айлин ты осчастливил? – раздался за мой спиной голос Ковалевской.

- Оль, просто глупое сообщение от поклонницы, - я повернулся и поймал ее руку. – Заметь, она не говорит, будто в ее радости повинен я. А ты ревнуешь? Скажи «да». Мне будет это приятно.

- Нет, - решительно отвергла княгиня. - И туфли будем покупать мне в субботу. В восемнадцать часов у Третьей Имперской башни. Запиши это себе на самом видном месте.

- А чего ты с утра такая агрессивная? – я обнял ее и поцеловал в краешек губ.

- Вообще сумасшедший! На нас смотрят! - Ковалевская возмущенно отстранилась.

- Тебя сложно понять. Раньше тоже смотрели, когда ты сама оставляла мне следы помады на щеке, - я отпустил ее, и мы стали подниматься по лестнице в класс.

- Это было раньше. И да, я такая, - не без гордости известила княгиня.

- А знаешь, что… - тут я вспомнил, что у меня в субботу в восемь встреча с Артемидой. За два часа я вряд ли успею решить вопрос с туфлями госпожи Ковалевской. И тем более не успею провести с ней время так, чтобы получить взаимное удовольствие. И я сказал: - В субботу не получится. У меня важная встреча в восемь часов. Так что подождут твои туфли.

- Елецкий! Ты уверен? – она остановилась с изумлением, даже непониманием глядя на меня.

- На сто процентов. Разве я произвожу впечатление неуверенного в себе мужчины? – задал я встречный вопрос.

- Ну и ладно. Смотри не пожалей потом, - конечно она обиделась. Было ясно по ее порывистой походке.

Ничего не поделаешь. Княгинь иногда нужно приземлять. Почему ее дурное настроение с утра должно быть моей проблемой?

В класс я вошел чуть позже ее. На меня смотрело два десятка пар глаз. Готов поклясться эти же самые глаза никогда прежде не смотрели на графа Елецкого так.

- Привет, Саш! – раздался голос Романовича с дальней парты.

- Прекрасно выглядите, ваше сиятельство, - Татьяна Булевская одарила меня очаровательной улыбкой и будто случайно задела мое плечо вполне себе приятной грудью.

Следом еще приветствия, заискивающие взгляды бывших почитателей Сухрова. А вот он и сам… С заклеенным носом, опухшими губами и желтоватыми пятнами на лице – следы магического изведения гематом. Еще я успел отметить, что в классе пока не было Никиты Подамского и Грушиной.

Еграм кивнул мне. Встал и подошел, немного прихрамывая.

- Здоров, - сказал он. - Надо бы поговорить.

****

Заметки на полях

Хочу поделиться забавным наблюдением: появился какой-то неадекватный читатель, который в оценках глав упрямо ставит мне «единицу» (не везде, но достаточно часто). Эта оценка не влияет вообще ни на что, и 90%% читателей ставит мне «пятерочки». Но мне просто интересно, если этому странному единичнику настолько не нравится моя книга, то зачем он ее читает? Зачем с первого тома принялся за второй. Нормальный человек просто бы закрыл книгу, которая не по душе, не тратил ни время, ни нервы на то, что вызывает такое отторжение. А этот читает, упрямо читает... Он мазохист или больной на голову?))

4. Глава 4. Эршага Нуи

- Здоров, - я кивнул вполне добродушно. - Ну раз надо, идем, - вышел за ним из класса, догадываясь, о чем пойдет речь.