А вот пленник – голодный, измученный, в дешевом рабском исподнем, босиком, с каким-то мусором в свалявшейся бороде. И жутко перепуганный, хотя бодрится. Но, надо отметить, разум от страха Поджар не потерял. Скорее наоборот. Лихорадочно пытается отыскать правильные слова. Его можно понять. Скажет не то, белозерский княжич мигнет нурманам, и повиснет Поджар на столбе, а нурманы возьмутся за дело. Привычно, умело, не задавая вопросов. Вопросы – потом. Когда пытуемый будет мечтать только об одном: как угодить мучителям.

Поджар знал, как это бывает. Вот только до сего дня именно он был тем, кто задает вопросы. Но даже нурманов Поджар не боялся так, как этого юного княжича со скучающим равнодушным взглядом. Такие глаза Поджар видел только у одного человека – великого князя Олега Киевского, прозванного Вещим. Только один раз, да и то мельком глянул когда-то Олег на Поджара. И этого хватило, чтобы тот почувствовал себя букашкой на ладони. Сожмется кулак, и нет букашки.

«Они точно в родстве, – подумал Поджар. – Племянник? Или… сын?»

Насколько ему было известно, законных сыновей у Олега не было. Как и жены. И если… Эх, знать бы об этом раньше! И сам бы назад осадил, и Левоту отговорил… Левота! Стервь!

– Все так, господин, – покаянно проговорил Поджар, глядя в пол. – В ворота. Но не мог я в ворота. Не дали бы.

– И кто же, хотелось бы знать, мог остановить карающую десницу самого боярина Левоты? – усмехнулся Сергей.

– Левота и остановил бы, – глухо пробормотал Поджар. – Предал меня Левота. Всю вину на меня возвел. Хотел Прокую отдать, а самому непричастным сказаться.

– И ты бы признал?

– Признал, – не поднимая глаз, проговорил Поджар. – Все признают, если за них с толком взяться.

– Не все, – возразил Сергей. – Но это сейчас не важно. Ко мне-то зачем прибежал? Это ведь на меня твои люди покушались, не на Перятыча. Или думаешь, что я так мягкосердечен, что прощу врага?

– А некуда мне больше идти. А о тебе слыхал, что ты не мстителен, а мудр. Прибысла вон простил, и тот тебе предан теперь, как отцу родному.

– Тоже так хочешь? – Сергей заинтересовался.

– Хочу! – решительно заявил Поджар и рискнул поднять голову. – Пощади меня, и не будет у тебя человека верней!

Сергей, прищурясь, оглядел кандидата в верные. Да, такой человек ему бы пригодился. Толковый. Ловкий. И не слишком чистые дела проворачивать умеет. Так-то идея со встречей на озере была неплоха. Простенько, но эффективно. И провалилась лишь потому, что Поджар недооценил противника. Но если такого немного поднатаскать…

Вот только можно ли ему верить? Единожды изменивший запросто изменит снова.

– Как узнал, что Левота собирается тебя отдать? – спросил Сергей.

– Свой человек у меня рядом с наместником. Он и сказал.

– А если он соврал или напутал?

– Не напутал, – покачал головой Поджар. – Я потом с Левотой говорил. Все подтвердилось.

– Сам и подтвердил? – удивился Сергей.

– Не словами. Взгляд у него стал особый. Злорадный. Я и раньше знал, что он меня не любит. Терпит, награждает щедро, потому что нужен. А теперь по роже его видно: не нужен я ему больше.

– И это все? Слова одного человека и взгляд другого?

– Не все. Еще соглядатаев он ко мне приставил. Те и не прятались почти. Ходили следом. А те, с которыми я дела делал, пропали куда-то. Может, он их услал. А еще Левота мне велел при нем быть до утра. Сказал, понадоблюсь. А для чего – не сказал. Ну да я и сам знаю для чего. Так что, как стемнело, ушел по-тихому и к тебе.

– А почему из города не сбежал? – спросил Сергей.

– Не могу, – покачал головой Поджар. – Семья здесь. Я сбегу – им отвечать… – И вдруг потемнел лицом.