– В наш век цифровизации личные дела в Тайной канцелярии хранятся на бумаге, в папках? – поинтересовался я. Намек барона прекрасно понял, вот только в ответ захотелось фон Колера поддеть. Но тот в ответ лишь улыбнулся:

– Вот именно, Алексей Петрович, вот именно. В наш век цифровизации – какое удачное определение, кстати, – в Тайной канцелярии личные дела хранятся только (!) на бумажных носителях, во избежание, так сказать. Но имейте в виду – это информация внутреннего пользования.

Мда, поддеть не получилось.

– Благодарю за доверие, – кивнул я. – Что ж, настало время правды. Продолжите лекцию здесь, или вернемся в зал?

Фон Колер после этих слов как-то странно на меня глянул.

– Что-то не так? – спросил я.

– Хм. Видите ли, Алексей Петрович, не могу не признаться – вы сумели меня удивить.

«Удивить?» Ну да, действительно. О смерти неизвестного «Сережи» я не то чтобы забыл… Просто больше волновался о том, что мне неожиданно помогла мать Олега, и сопутствующих этому проблемах.

– Я, наверное, должен был поинтересоваться, кто это и почему именно он? – кивнул я на кучку праха.

– Вам не интересно?

– Это не первоочередной интерес, но, конечно же, я желаю знать, кто это был и какие обстоятельства способствовали тому, что он оказался здесь.

– К теме нашей сегодняшней лекции это имеет прямое отношение. Сергей Готфрид. В недавнем прошлом – мой ученик, подающий весьма серьезные надежды. Вот только он решил не двигаться по дороге обуздания одержимости, ограничившись использованием стихийного дара.

«Одержимость и одаренность связаны между собой?»

Вслух спрашивать не стал. Фон Колер сильно не любил, когда его перебивали. Любой уточняющий вопрос – об очевидном часто приводил к тому, что уже ранее сказанное нудно повторялось несколько раз. И если обычно барон делился информацией разными словами, по сути повторяя одно и то же, но хоть как-то разнообразя объяснение, то после ненужных, на его взгляд, вопросов банально переключался в режим заевшей пластинки.

– У вас несомненно возник вопрос о связи одаренности и одержимости, – произнес между тем фон Колер. – Это действительно так. Каждый одержимый может освоить искусство управления стихией и стать одаренным. Даже более того – развивая навыки управлениями стихиями, можно укротить собственную одержимость.

Но есть нюанс. Любой, абсолютно любой одержимый может стать одаренным. Но ни один развившийся до получения первого ранга одаренный никогда не сможет стать одержимым.

«Получается, что я могу избавиться от одержимости?»

– Освоив контроль и концентрацию, каждый одержимый может овладеть искусством управления стихиями. В этом случае, правда, настоящих высот не достичь – тем, кого коснулась одержимость, выше пятого ранга не подняться.

Фон Колер сделал паузу, дожидаясь, пока я взглядом дам понять, что усвоил сказанное, и продолжил:

– Последние годы после резолюции ООН, запрещающей изучение темных искусств, освоение управления стихией для нас – необходимое условие. Потому что чернокнижникам, как и демонологам, приходится маскироваться под слабых одаренных. Основная стихия, которой учатся владеть одержимые, – огонь. Он близок к темной ветке развития «разрушение», а для того, чтобы скрывать темные искусства, достаточно получения первого ранга способностей стихийного огненного мага. Как правило, демонологи останавливаются на первом, чернокнижники могут развивать владение огнем вплоть до третьего без потери сил в основных талантах.

Сережа был очень способным учеником, но во время прохождения практики на факультете стихий он решил выбрать синицу в руках. Четвертый серебряный ранг водной стихии. Его потолок.