За окнами стемнело. Сусанна, довольная проведенной работой, закрыла свой блокнот и, объявив, что на сегодня знакомство закончено, пригласила дворецкого, чтобы девушек проводили до комнат. Отец и сын Кроновы удалились в кабинет главы семьи. Беллатрисса, прижимая кончики пальцев к вискам, потребовала у целителя избавить ее от мигрени. Леокадия с Джеральдиной, захватив Сусанну, удалились обговаривать расписание завтрашних мероприятий. У всех присутствующих, включая девушек, были свои планы и интересы на этот вечер, но самый необычный придумал себе Карп Поликарпыч. Решив, что тележка — это хорошо, но жучков она явно не наловит, он прикинул, что неплохо было бы забрать себе одну из девушек.

«А что? — размышлял он. — Ну зачем Генриху столько? Пусть отдаст мне одну на время!»

Выбирал он недолго.

«У Ринольдины противная многолапая тварь, троллиха вряд ли согласится ловить мне мух, да и как бы сама не слопала, — рассуждал он про себя. — Демонесса какая-то хищная, а Олиндия толстуха, которая неспособна быстро хватать или копать.

Карась почесал блестящий чешуйчатый бок и принял решение.

 «Осталась только Алиса.Ее шикарный острый черный маникюр точно способен разрыть землю и ухватить любого червя. Буду ловить на живца! — хитро ухмыльнулся чешуйчатый интриган. — Генрих — прекрасная приманка! Записочку ей черкану, чтобы вечером зашла ко мне. Я же его лучший друг, и кому, как не мне, знать, чем привлечь внимание Генриха. Она мне мух, я ей сведения. Все честно!»

Мелодично насвистывая «У любви, как у пташки, крылья», карась покатил на тележке к комнате девушки воплощать свой коварный план.

7. Глава 7. Кошмарно интересная ночь

Поздний вечер уже уступал права ночной тьме. Как признак приближающейся осени, непогода опять почтила своим вниманием южное побережье. Поднявшийся сильный ветер раскачивал деревья, обрывая спелые, но еще не собранные фрукты в садах, крутил флюгера на крышах, сбрасывал шляпы с припозднившихся городских гуляк и вздымал волны на море.

Парк особняка у западного крыла украшали несколько очень старых деревьев, посаженных, возможно, еще в момент постройки, а может, росших здесь и раньше. Могучие колоссы раскинувшейся кроной иногда даже касались небольших балкончиков второго этажа на фасаде здания. Сейчас ветки этих великанов, раскачиваясь в темноте, шевелились как многочисленные щупальца неведомых монстров.

Олиндия Листвянник, стоя у окна отведенных ей апартаментов, внимательно разглядывала открывшуюся картину. Девушка даже распахнуластворки и, игнорируя ветер, растрепавший тщательно уложенную прическу, высунулась наружу, осматривая стены и пытаясь разглядеть соседние окна. Судя по довольной улыбке, погода ей чем-то нравилась.

— Ну, долго еще? — совершенно неожиданно прозвучал в пустой комнате мужской голос. — Мне уже надоело тут торчать! К тому же есть охота. Ты-то, поди, уж не постеснялась налопаться всяких деликатесов.

Рыжеволосая полуэльфа отпрянула от окна, но испуганной не выглядела. Она аккуратно прикрыла створки и отозвалась:

— Не ворчи, Корик. Имей терпение. Тебе лишь бы пузо набить. Нам такой шанс выпал. Не хватало из-за твоей торопливости все профукать.

— Хорошо тебе говорить, сытой! А я жрать хочу, да и душно в этих тряпках, — продолжал ворчать невидимый Корик.

Тряхнув растрепанными волосами,Олиндия подошла к шкафу и, раскрыв резные дверцы, взяла в руки кристалл на цепочке. Аккуратно в нужном порядке касаясь тоненьким серебристым колечком на мизинце правой руки граней камня, отчего те, вспыхивая, начали переливаться золотисто-синими огоньками, она недовольно смотрела на себя в зеркало, висящее на внутренней стороне створки. Оно отразило, как в рыжих волосах то тут, то там замелькали серебристые прядки. В уголках глаз паучьими лапками разошлись морщинки, около губ залегли складки, опустив краешки рта, а яркие изумрудные глаза подвыцвели, поменяв цвет на тусклый бутылочно-зеленый. Теперь Олиндия выглядела прилично пожившей дамой, а не молодой девушкой.