Лера облизала губы. Ей нестерпимо остро захотелось попробовать на вкус этот манящий глянцевый наконечник, и она осторожно коснулась его губами. Всего один скользящий поцелуй. Одно мимолетное движение языка, и у нее во рту остался вкус его желания. Будто просочившейся в нее яд одержимости, он заставил Леру опрокинуться на спину и медленно развести ноги.

– Можешь сделать то же самое, – разрешила она.

Эльстан закусил губу и, затрясшись будто в эпилептическом припадке, рухнул перед ней на колени.

Сдержанным поцелуем он ограничиться не смог. Как только губы Эльстана коснулись набухших складок, как только он втянул в себя запах ее тела, у него окончательно повредился рассудок. С мучительным стоном он вобрал в себя бугорок меж ее складками и стал жадно втягивать его, будто хотел поглотить так всю ее, без остатка.

Лера закричала. Наслаждение было невыносимо острым, жгучим, долгожданным. А в конец ошалевший принц начал судорожно всасывать в себя ее влагу. Он вбирал ее, не в силах утолить тот голод, что возбуждался месяцами мечтаний. Он вылизывал влажное тело Леры, хрипя и мыча от зуда собственного вожделения. И вот она ощутила движение его руки, сначала медленное и прерывистое, потом переходящее в ритмичную пульсацию.

Эльстан сжимал член, вырывая у самого себя стоны, и ласкал Леру языком межу ее раскинутых ног. Он проникал им в узкую щель, раздвигая границы дозволенного, и слегка прикусывал крохотную горошинку. Его тело бросалось вперед в отчаянном желании проникнуть за границы тех условностей, что стояли незримой преградой, но сдерживались рукой. Так Эльстан двигался, ритмично работая бедрами, и сжимал свой член, пока не замер.

Лера поняла, что он готов к разрядке. А еще она поняла, что хочет видеть, как это произойдет.

– Встань! – потребовала она, и Эльстан встал, продолжая сжимать себя рукой.

Она шире развела ноги, чтобы он видел ее всю, и провела пальцами там, где недавно хозяйничал его язык. Она запустила их в самую глубь, а потом вынула и с наслаждением облизала. В это же мгновение, словно пушечный выстрел, раздался крик Эльстана, а затем на живот Леры брызнуло горячее и липкое семя.

Она отчаяннее задвигала пальцами, вонзаясь в саму себя. Другая ее рука теребила грудь. Глаза Леры впились в обнаженные бедра Эльстана, которые по инерции двигались, толкая разгоряченную торчащую плоть в зажатый кулак.

Лера забыла обо всех приличиях и условностях. Она ласкала себя на глазах своего похитителя, выгибаясь дугой и разрывая тишину спальни криками. Ноги ее наливались тяжестью, внизу живота туго сжимался клубок наслаждения. Она кричала и выла, пока не ощутила его прикосновение.

Эльстан снова опустился на колени и осторожно убрал ее руку. Он облизал влажные пальцы Леры и тут же, как в омут, окунулся в ее лоно.

Язык его был горячим, ласковым, но руки – руки жадными. Они как взбесившиеся вороны беспорядочно набрасывались то на ее груди, то на бедра, сжимая их до болезненных ощущений. Пару раз он даже шлепнул ее, а после буквально вгрызся в мягкую плоть. И тогда Лера потеряла связь с реальностью.

Она и не предполагала, что во время оргазма можно так кричать. Звук шел из самой глубины ее естества, из нутра. Он был утробным, диким, звериным. Она пыталась закусывать губы, чтобы не пугать саму себя, но это было бесполезно. Раззадоренную плоть продолжал терзать Эльстан, он будто с цепи сорвался и хотел проникнуть в нее сквозь узкое отверстие между ног. Он обследовал своим языком все укромные места, до которых только смог дотянуться, не обращая внимания на мольбы и стоны Леры.