Но выглядела я сейчас как расхристанная оборванка-ведьма, а не приличный пиар-менеджер на защите презентации.

- Расшифруй? - Владислав повел бровью, не поднимая глаз на меня. Уставился в какой-то блокнот. Наверное, там было что-то, намного интереснее меня, такой податливой, а потому уже скучной.

- Я думала, вы садист. Но ошиблась. Видимо, мазохист, раз не можете обойтись без издевательств.

Пальмовский, наконец-то, оторвал свой взгляд от бумажек, которые хаотично перебирал. То ли что-то искал нужное, то ли не знал, чем занять свои руки.

Посмотрел привычно холодно и строго.

- Я приношу извинения, Дарья. Больше такое не повторится.

Хм… Вроде бы добилась сатисфакции, но в душе поднимал голову червячок разочарования. Дурацкое негодование. Совершенно нелепое! Потому что я не должна расстраиваться и хотеть повторения!

- Хм. Вот как. И вы считаете, что этого достаточно? - Слава богу, хватило ума не требовать, чтобы он изменил свое мнение. Даже с достоинством получилось, насколько это возможно, когда в зубах торчат заколки из растрепанной прически.

- А ты бы хотела, чтобы я встал на колени и умолял? Желательно, со слезами на глазах?

- Хм… Навряд ли. Это жалкое зрелище, когда мужчина плачет. - Сделала вид, что задумалась. - Нет. Не хотела бы.

- А чего тогда? Чего бы тебе хватило, Дарья Олеговна, в качестве компенсации?

- Можно просить все, что угодно?

Да. Я представляла, что он сейчас покривится. Что на лице промелькнет отвращение. Но, наверное, этого и добивалась. И пускай я тоже недалеко ушла от мазохизма, хотела, чтобы он начал меня потихоньку ненавидеть и даже немножечко презирать.

Дикое желание обломать этого зазнавшегося урода все крепло и крепло.

- Ну, в нулях не разбегайся, все-таки. Мои извинения стоят дорого, но все имеет свои пределы и границы.

- Мне нулей в зарплате достаточно.

Он завис. Всего на секунду, однако замер.

- Ты хочешь еще одну зарплату? Дополнительно? Или ее нужно удвоить, на постоянке?

Это было очень заманчиво. Заработал внутренний калькулятор, ускоренно высчитывая, как быстро я смогу разобраться с папиными кредитами и долгами. Получалось, что в два раза быстрее, по-любому. А если экономить на всем, то вообще можно очень быстро разобраться.

Но папа меня не простил бы и ни за что не оценил такую жертву. Да я и сама на нее никогда не пошла бы.

- Вы все измеряете деньгами, Владислав Андреевич? Даже унижения сотрудников? Возможно, где-то есть тарифная сетка? Я могу с ней ознакомиться?

- Не передергивай, Дарья Олеговна. - Он болезненно поморщился. Мой выпад явно не пришелся красавчику по душе. А меня распирало. Душа просто требовала говорить еще много неприятных вещей! Но я вспомнила, что все же хочу остаться на этой работе.

Чего хочу от козлиного директора, предпочла не вспоминать. Это было стыдно и не очень прилично.

- Ну, тогда просто имейте в виду, что не все измеряется деньгами. И не нужно мне их предлагать больше, чем я могу заработать.

- Типа, вся такая честная? - Кривая ухмылка сделала красивое лицо ужасным. Превратила его в гадкую, глумливую рожу.

- Типа, да. И на работу хожу выполнять свои обязанности. Раздевания и трах на столе начальника, вроде бы, нигде у меня не прописаны! - Получилось как-то странно и двусмысленно… - И подработку мне тоже не надо предлагать!

- Хорошо. Я понял. Своим предложением оскорбил тебя еще больше. Да?

- Да.

- Отлично.

Я успела подскочить и расхаживала по кабинету, волнуясь. На фразе «отлично» рухнула обратно на диван.

- В каком смысле?

- Мне нравится твоя позиция, Дарья Олеговна. И спасибо, что вовремя меня остановила. Иначе мы не смогли бы дальше сотрудничать.