В этот раз рука не поднялась просто так убить невиновных. Я не знаю, как долго они будут без сознания, но после пробуждения бойцам нельзя дать поднять тревогу слишком быстро. Помучаются, но спасутся. При желании, конечно.

Отдышавшись, я выбрался обратно на берег. Осмотрев внимательно здание рядом и убедившись, что единственным нарушающим тишину звуком был шелест деревьев и шум моря, двинулся к катеру. В отлив выходить было бы легче, но имеем то, что имеем. Стандартные рюкзаки с запасами на месте, гидрокостюм всего лишь один…

Пойдет. Отдам его Грейс.

Стиснув челюсти от напряжения, я с третьего раза всё же оттолкнул лодку. Запрыгнув в нее, взял весло, не решаясь завести двигатель так близко от причала. Волны сделали свое, и через несколько минут, мини-порт остался вдали. Все такой же неизменный, не учуявший вторжения…

***

Я спокойно, но с осторожностью подобрался ко входу в нужную мне высотку. Материк – не Острова с ограниченным количеством сослуживцев. Население разрослось, толпы людей на улицах мегаполиса, как и раньше. Как в те времена, которые я не застал…

Здесь затеряться было проще простого, но… Никакой слабины в поведении. Полная сосредоточенность на миссии. Чем естественнее себя ведёт скрывающийся ото всех человек, тем больше у него шансов остаться незамеченным. Поэтому я все ещё контролировал себя, периметр, время, не расслабляясь.

Хочешь что-то спрятать – положи это на видное место.

Мертвец-предатель на Материке.

Ну надо же, блять.

Заседание было публичным. Уёбок Томми хотел хлеба и зрелищ… Как патрулирующий «Тиррарии», решивший якобы отгулять выходной на Материке, я мог пройти туда в качестве одного из зрителей-зевак. Вряд ли кто-то докопается или узнает.

Но надо быть начеку. Единственное, чего я должен избегать – длительных разговоров и контактов с кем-либо, кто может узнать меня при ближнем разглядывании.

Глубоко вздохнув, я направился вглубь холла, вспоминая, на каком этаже проводятся суды. Чтобы узнать наверняка, я издалека крикнул проходящему сотруднику, не сбавляя хода:

– Подскажите, в каком именно помещении будет заседание по делу снайпера «Тиррарии»?

Тот сразу ответил, не задерживая на мне взгляда:

– Десятый этаж, сто восьмой зал. Поторопитесь, процесс начнётся через пять минут.

Коротко кивнув, я быстро осмотрелся. И решил воспользоваться лестницами, чтобы избежать контакта с людьми в лифте.

Пока поднимался, встречаясь с редкими офисными обитателями на пролётах, безразлично оглядывавшими меня вслед, хаотичные мысли в голове пытались просканировать будущее.

Если он здесь…

Если я столкнусь взглядом с Томми, он узнает в патрулирующем своего воскресшего врага. И приложит все усилия, чтобы схватить здесь и сейчас.

Но хуже этой ситуации будет слёт моих собственных тормозов, когда я увижу его первым. Понадобится вся, увы, не самая сильная выдержка, чтобы не пустить, блять, автоматную очередь ему в лоб. А сконцентрироваться на спасении Грейс.

Грейс…

Чем выше поднимался и становился к ней ближе, тем сильнее ощущал какую-то неуместную тоску. Все дни голова была охвачена лишь злостью, решимостью и постоянным расчетами её освобождения. Не до сантиментов.

Но сейчас…

Когда я уже почти рядом…

Дикая тоска.

Я чувствую в груди эту тоску и почти осязаемое жжение.

Как она встретит меня?..

Насколько понятно по собранным кусочкам информации, Грейс считает, что я мёртв. Что она застрелила меня.

Какова будет её реакция, когда она увидит своего живого командора?..

Впервые за долгое время мои ладони слегка задрожали. Я ещё раз проверил оружие – автомат, пистолет, гранаты и ножи. Удивительно, что их не забрали на входе. Неужели влияние «Тиррарии» настолько усилилось после переворота, что тот же Верховный суд, независимый и непокорный, готов пренебречь внутренними правилами на своей территории, лишь бы угодить солдатам?