Богдан вошел в офис, и вместо привычной тишины его оглушил шум, переполнивший этаж. Не смолкали телефонные звонки, хлопали двери, надрывалась кофемашина на кухне, все сотрудники что-то обсуждали, во всех переговорных шли встречи. Что-то сломалось, что-то дало сбой. Обычно появление Богдана само собой приводило обстановку в порядок. Но сейчас тишина отказывалась возвращаться, и он молча проследовал в свой кабинет.

Внутри, за длинным овальным столом, его ждали топ-менеджеры. На большом экране уже запустили демонстрацию презентации. Богдан вошел, закрыл за собой дверь, и только в этот момент все замолчали. После обмена рукопожатиями слово взял финансовый директор Лев, с которым они были знакомы еще с университетских лет.

– Мы инициировали это экстренное собрание в связи с текущей… пожарной ситуацией и прогнозами. Чтобы понять, как мы стратегически двигаемся дальше, – начал он, и Богдан понял по его голосу, что дело серьезное.

После – галерея слайдов: рисунки, фотографии, диаграммы, графики, таблицы. Все они были посвящены пожарам, охватившим рекордную площадь и один за другим уничтожавшим населенные пункты.

– У нас лавина заявок на компенсацию ущерба по застрахованному имуществу, – пояснил Лев. – Пожар – страховой случай в большинстве наших стандартных договоров.

– Но это же маленькие населенные пункты? Пожар не дошел до больших городов. Деревни, дачи, поселки… Неужели это так существенно для нас?

– Речь не только о населенных пунктах. Пожар затронул несколько больших логистических центров. Пять принадлежат крупным онлайн-реселлерам. Там застрахованы не только сами склады, но и товары на складах. Плюс, ситуация ухудшается. Впереди еще целое лето, пожары будут продолжаться. Мы рассчитали ущерб с учетом прогнозов до конца августа. Сказался еще и накопительный эффект – заявки конца прошлого года и весны.

– И что… О какой сумме идет речь? – спросил Богдан.

За все эти годы он привык, что его сложные вопросы вызывали в сотрудниках страх. Но сегодня настала его очередь задержать дыхание в ожидании ответа. Лев переключил слайд, и на экране возникла примерная цифра. Но при всей своей условности она была безумной. Нереальной.

– А что говорят синоптики? Какой-то циклон, дождь должен же быть? – спросил один из директоров после паузы.

Но ответ Богдан не слушал, потому что того ущерба, с которым им предстояло столкнуться до начала мифического дождя, будет достаточно, чтобы похоронить его компанию. Пока он собирался с мыслями, слова коллег звучали словно издалека, как фоновая музыка.

– Валера, – обратился он к начальнику юридического блока, – подними все наши договоры, посмотри, можем ли мы за что-то зацепиться. Если нет, связываемся с крупными партнерами, у которых сгорели логистические центры и прочие объекты. Разговариваем, максимально тянем. Жилой фонд пока ставим на стоп. Ждем. И свяжи меня с «Солидарностью» и «Госстрахом». У них должны быть те же самые проблемы. Надо объединиться. Может быть, обратиться за помощью к государству. Субсидирование. Например, на следующей неделе пройдет экономический форум – повод поднять вопрос… Надо действовать быстро.

Он думал вслух, а его голос сопровождался шелестом клавиш: все присутствующие фиксировали план работы на ближайшее время.

За окном Веры Петровны остановился первый автобус. Она окинула взглядом тихую квартиру: телевизор молчал, не до него. Гриша, одетый в футболку и комбинезон, зубками испытывал на прочность резинового зайца. Он не догадывался, что через несколько минут они выйдут из дома и больше сюда не вернутся. Хотя Вера Петровна это еще до конца не решила. Ей не верилось. Она даже вещи собрала словно не всерьез, а так, на всякий случай. И между делом тщательно прибралась: вытерла пыль, сдвинула из насиженного угла диванчик, чтобы пройтись там влажной тряпкой. Мало ли что – прибраться никогда не помешает. Она даже дочери не стала звонить по поводу эвакуации, потому что казалось странным обсуждать это всерьез. И только муниципальный автобус, притормозивший в ста метрах, превратил все это наваждение в реальность.