— Хорошо.

— Я постараюсь быстро завершить встречу, — тараторю. Я и вовсе готова перенести ее — нет ничего дороже здоровья собственного ребенка. — Или даже перенести…

— Что? Нет, Ника. Мы справимся пару часов без тебя. Добей уже этот вопрос, — четко произносит мама.

— Ладно. Если станет хуже, звони, поняла?

— Да, Ника, — отвечает мама.

— Я примчусь, как только мы закончим.

Я убираю мобильный на стол и закрываю лицо руками. Алиса за свою недолгую жизнь заболевает уже во второй раз, а у меня от этой новости по телу пробегают мурашки. Все дело в том, что в первый раз во время ее болезни несколько ночей я почти не спала — у дочери была высокая температура и страшный кашель, который буквально душил ее. От ужасных воспоминаний по позвоночнику пробегает холодок — меня страшит повторение той болезни.

Я собираюсь с мыслями и закрываю глаза, настраивая себя на положительный результат во всем. В этот момент раздается стук в дверь, и, резко выдохнув, я произношу громкое «войдите».

На пороге конференц-зала появляется Максим Леонидович, а вслед за ним входит… Саша. Какого черта тут происходит?! Нет, только не это.

Не оправившись от одного потрясения, я получаю еще одно. Теперь-то все встает на свои места — внезапное появление Уварова в Москве оказалось не таким уж внезапным.

— Вероника Сергеевна, добрый день! — здоровается Гончаров, Саша же коротко кивает.

— Я бы не назвала его добрым, — бурчу в ответ, а затем говорю громче: — Присаживайтесь.

— Александр изучил договор, — начинает юрист, но я резко обрываю его:

— Прошу прощения, Максим Леонидович, а у Александра есть язык? — язвительно спрашиваю я. — Может, он нам скажет хоть что-нибудь.

— Максим Леонидович, — на губах бывшего мужа возникает натянутая улыбка, — оставь нас, пожалуйста, на пару минут.

Гончаров без лишних вопросов поднимается с места, а за ним встает и Уваров. Он закрывает дверь за юристом и разворачивается ко мне. Я тоже поднимаюсь со своего кресла, не разрывая с ним зрительного контакта. Меня охватывает ярость. Александр приближается ко мне словно дикий дверь, высматривающий свою добычу. Я машинально отступаю на два шага назад, упираясь в стену.

— Это ты выкупил контрольный пакет акций? — мой голос дрожит от гнева, а по венам медленно растекается холод.

— Что тебя так удивляет, малышка? — цинично усмехается он, плюхаясь в мое кресло.

— Зачем тебе это? — я складываю руки перед собой.

— У меня есть свои причины, о которых тебе разумеется, знать не следует, — его натянутая улыбка раздражает. — Будем поднимать корпорацию с колен… вместе.

Последние слова действуют на меня словно красная тряпка на быка. Как он смеет так говорить?

— Да ты выжил из ума, — закатываю глаза, отрицательно качая головой. — Никогда, слышишь, между тобой и мной не будет ничего общего.

Разумеется, это не так. Мы всегда будем связаны с Сашей, как бы мне этого не хотелось. Но речь о другом — будь у меня больше времени, я бы попыталась найти на роль второго акционера компании кого-нибудь еще. Вот только всему мешает сослагательное наклонение. У меня нет ни времени, ни сил.

Уваров в два счета оказывается в опасной близости от меня, обдавая неизменным парфюмом с ароматом сандалового дерева, а я вдруг резко перестаю дышать. Его неожиданное присутствие рядом со мной сбивает с толку.

— Уверена? — на мои губы обрушивается теплое дыхание. — Печати в наших паспортах намекают на обратное, дорогая жена.

— Бывшая жена, — я резко отталкиваю его. — Ты изменил мне и укатил с любовницей на моря на неопределенный срок, оставив меня разгребать все, что осталось после смерти отца.