Картина была мучительной. Он и правда был беспомощным. И слабым. Бледным. Неподвижным. И я чуть не расплакалась, ощущая себя так, словно нахожусь в клетке с раненым тигром, которого надо успокоить. Но я не сдалась.

– Карим, Карим, послушай меня, – наклонилась я к нему и второй рукой погладила его по щеке. Он дернулся, не ожидая касания, а у меня появилась тупая боль в сердце. Теперь всегда будет так? – Карим, ты живой. Ты дышишь. Сам. Ты не беспомощный овощ, разве ты этого не понимаешь? Т-ш-ш, родной, – сжала я руку снова и погладила его по выбившейся щетине. – Послушай, пожалуйста, не перебивай. Есть ситуации гораздо хуже. Ты привыкнешь. У тебя сильные руки. Ты научишься ими пользоваться, если не восстановятся твои ноги. У тебя есть деньги, чтобы нанять сотню сиделок и оборудовать свой дом так, чтобы не испытывать трудностей. Есть море приложений, чтобы слепые могли работать и не выпадать из жизни. Есть…

– Хватит, Полина, – проговорил он медленно, размыкая губы и облизывая их, смотрел куда-то вниз, отчего было очень непривычно. – Ты права. Мне придется приспособиться. Придется. Но ты должна продолжать свою жизнь. Знаешь, я слышал твой голос, – вдруг улыбнулся он, – слышал, как ты звала меня из тьмы. Я плавал в каком-то тумане, куда-то шел, там ничего не болело, не беспокоило. Шел, пока ты не позвала меня назад. Но я не знал, что вернусь в таком состоянии. Лучше бы я умер…

7. Глава 7

Карим

– Ты еще вернешься? – услышал я голос брата, когда Полина попрощалась со мной и ушла.

Видимо, они встретились в дверях. Черт, мне теперь всегда нужно предполагать, что происходит. Реальность убивала, и я никак не мог смириться со своим положением. Лучше бы я правда не вынес травм и ушел из жизни. Но пока мне нельзя. Сперва надо защитить родных и близких. Опасность повсюду.

Полина ничего не ответила, и это оставило на сердце зияющую дыру.

Но и остановить я ее не мог, мои ноги стали двумя бесполезными отростками.

Мне оставалось только лежать в темноте и ждать, пока кто-то подойдет ко мне и поможет справиться с самыми простыми потребностями. Унизительные манипуляции еще сильнее тащили на дно и ввергали в отчаяние…

Амир был единственным, с кем я мог быть хоть на время самим собой, занимаясь нашими делами. Он сел рядом и вводил меня в курс дела, что происходило за те дни, что я был в отключке. Касательно бизнеса всё было в порядке, но меня интересовали не финансы.

– Ты выяснил, как Диляре удалось сбежать? Куда она подалась в тот день, когда ускользнула из-под надзора охраны?

Амир тяжело вздохнул, словно собирался сообщить мне неприятные вести, и я напрягся.

– Ей помог Саид. Не зря он тебе не понравился. Это моя вина, Карим. Если бы я сразу послушался твоего приказа, побег Диляры удалось бы предотвратить. Когда ты попал в больницу, она была в доме у родителей. Теперь ее охраной занимаются они, она не отходит далеко от них, так что посадить ее снова под замок проблематично. Я выставил людей, чтобы следили за ее передвижениями и звонками, но пока что она не связывается ни с кем, даже с родственниками, и это подозрительно. Чую, не всё так просто с ней.

– Где Саид?

– Сбежал. Из страны не выезжал, но и карточки не светит, видимо, расплачивается наличными. Я отправил лучших на его поиски, но и он не глуп. Столько лет работал на нас, знает наши методы. Парни, которых он накачал снотворным, не в курсе ни о чем. Я пока снял их с охраны, наблюдаю. Мало ли, вдруг они в сговоре. Но вряд ли здесь замешаны деньги. Все счета Асхатовых на тот момент уже были заморожены. Диляре просто нечем было бы платить.