— Я отвезу Стефу в садик, — он будит меня именно такими словами.

Сам стоит в проходе детской, одет с иголочки. Белая рубашка с закатанными рукавами демонстрирует крепкие смуглые запястья и руки мужа, серые брюки подчеркивают спортивные ноги.

Подлецу все к лицу.

— С чего такая щедрость? — прочищаю горло и присаживаюсь на диване.

Воспоминания о том, что произошло прошлой ночью, сваливаются мне на голову камнепадом. С остроконечными, неподъёмными булыжниками, которые завалили меня с головой и не перестают давить на меня своим весом.

Значит, это не было кошмаром, и мой муж действительно ездил на случку к бывшей жене.

Почему-то сегодня эта мысль ощущается намного острее и жестче, чем вчера.

Неужели дальше будет только больнее?

— Погоди, какой садик? — мотаю головой, сбрасывая с себя остатки сна. — Она же приболела, ты забыл?

По тому, как меняется взгляд Олега, я вижу, что забыл. Ему настолько хотелось остаться со мной наедине, и продолжить вчерашний разговор, что остальное перестало иметь значение.

— Надо измерить температуру, — заключает он и через минуту возвращается с аптечкой.

Стараясь не будить дочь, он изменяет ее температуру и удовлетворенно хмыкнув, возвращает градусник обратно в чехол.

— Тридцать шесть и шесть.

— Я против, — сразу же ставлю его перед фактом. — Пусть окрепнет, а то ей в садике моментально подарят еще какую заразу. Все, выходи. Дай ребенку поспать.

Жестом указываю на дверь.

Но Олег не тот, кому можно вот так указать на выход.

— Я ей не мешаю, Лена, — муж опускается на диван рядом со мной, в одной руке сжимая немаленькую аптечку. — Я мешаю тебе, верно?

— Ты слишком большого мнения о себе, Басманов, — хриплым после сна голосом говорю я. — Я о тебе все поняла и вообще не думаю, — слегка подергиваю плечами.

— А как же любовь? — он наклоняется к моему плечу непозволительно близко, отчего его голос звучит так проникновенно, что у меня по спине пробегает табун колючих мурашек.

— Какая такая любовь? Забыл, на чем мы с тобой вчера разошлись спать по разным комнатам? — зло шепчу я и демонстративно отсаживаюсь подальше.

Басманов усмехается, зло на меня, зыркая на меня из-под темных ресниц.

— Не забыл. Ты психанула, и я дал тебе время остыть. Вот на чем мы разошлись, Лена, — нажимает он.

— Попей витамины для памяти, Олег. А то это не дело, — убийственно спокойно говорю я, а у него аж ноздри раздуваются.

Не любит Басманов непокорность. Но что же поделать? Бог свидетель, я была хорошей женой, понимающей и терпела его дурной характер, пока он не отъехал на пару часов отметить годовщину с бывшей женой.

Скотина!

— Если ты забыл, то напоминаю: мы разводимся, — мне необходимо было сказать это вслух, чтобы у него и крохотной надежды на обратный сценарий не было.

— Не смеши, — он отряхивается от моих слов, не воспринимая их всерьез. — Я сейчас Стефу соберу и отвезу к своей сестре на пару дней, и…

— Я не согласна! — возмущенно перебиваю, а ему хоть бы хны.

Хотя стоит признать, что сестра мужа, Таня, очень порядочная женщина, сама мать троих детей и души в Стефе не чает.

— … и пока она будет под присмотром, — продолжает он таким тоном, словно мы с ним заключаем взаимовыгодную сделку: — мы с тобой во всем разберемся. Окей?

— Не окей, — мотаю головой и хмурюсь. — Вот вообще не окей.

— Тебе лучше согласиться, — обманчиво вежливо рекомендует он. — Потому что Стефа поедет к Тане и пробудет там, пока мы с тобой не помиримся.

— Ага, — понятливо киваю. — Тогда готовься забирать ее оттуда совершеннолетней.

— Это что только что было? — Олег начинает бурлить, как просыпающийся вулкан.