Ну да. В том, что с Басмановым надо по-хорошему — я знаю. Более того, я к нему всегда относилась только с уважением.

Вот он и отплатил мне, вытерев об меня ноги. Причем с размахом.

— Лен? — Таня едва сама не плачет, когда я останавливаюсь у окна, из которого видно прогуливающихся Олега и Сашу.

Она смотрит ему в рот. Причем ее губы не сомкнуты, словно она напрашивается на продолжение поцелуя.

Муж о чем-то с ней говорит, а она смотрит на него как на бога, с неподдельным восхищением.

Умеет же, гадюка.

Тщеславным мужчинам вроде Басманова такое обожание слаще меда. Я так не умею.

— Тань.

— Ау, — из-за поглотившего чувства вины, она готова на все.

— Одолжи мне свою косметичку, — отворачиваюсь от окна, не чувствуя вообще ничего.

Во мне как будто выключились чувства. Но я не наивна, и понимаю, что это цветочки и психика элементарно себя спасает. Ягодки будут потом.

— И еще: никому не говори об увиденном. Даже Олегу. Я сама с ним разберусь.

Таня кивает, хотя это дается ей тяжело, ведь она была свидетельницей измены брата.

С помощью ее косметики я маскирую следы слез и красноту на лице. Распускаю волосы и подкрашиваю глаза, наношу на губы тинт.

Не Саша Басманова с ее красными пельменями, но все же свежо и женственно.

Домой Олег с бывшей женой возвращаются через черный вход на кухне. А я, как знала и села здесь пить чай буквально минуту назад.

— Как прогулялись? — мой вопрос прилетает им в спину, и они оба резко разворачиваются ко мне.

С румяного лица Саши уверенность пусть не сразу же, но слетает. А вот Олег, обернувшись уже не отрывает от меня взгляда.

Есть ли в его глазах вина? Ни капли. Я слишком хорошо его знаю. У Басманова виноваты все вокруг только не он.

Разглядывает он меня только для того, чтобы считать настроение. Мало ли я опозорю его скандалом перед любовницей?

— Лена, — мое имя из его уст звучит как оскорбление, но я молчу и поворачиваюсь к Басмановой.

— Саш, — встречаюсь глазами с ее влажным, как будто она течет по моему мужу взглядом, — попроси у Тани бальзам для губ. Они у тебя вон, потрескались, как будто ты целовалась на ветру, ей богу.

Уверенно ей улыбаюсь и делаю глоток горячего чая. Рот обжигает почти кипятком.

Но настоящий ожог у меня еще впереди. На меня выливается ушат лавы, когда муж ставит меня перед фактом:

— Я Сашу домой отвезу.

— Что? — у меня внутри все опускается, а она, сучка, ликует, слегка отойдя назад, чтобы Басманов не видел ее хитрого лисьего лица.

— У Саши сел телефон, она не может вызвать такси. Я отвезу.

Боже, дай мне сил. Пожалуйста. Пальцы так сильно стискивают кружку, что поверхность чая идет рябью из-за того, как сильно я дрожу от злости.

— Даже так? Ну вези, Олег, — вздергиваю подбородок. — Только скажи мне вот что.

Наши взгляды с Басмановым сталкиваются как два поезда, что несутся друг на друга с отказавшими тормозами.

— За два часа управитесь? Или как в прошлый раз, вернешься домой за полночь?

16. Глава 16. Будешь ждать меня сколько надо

Глаза Саши, что так и стоит позади Басманова, возбужденно загораются. Она даже пробегает по распухшим от поцелуев губам кончиком языка, словно гремучая змея. И переводит свой блестящий, как при лихорадке взгляд на затылок Олега.

Видно в нетерпении ждет, что же мне ей ответит.

А я чувствую, как внутри умираю. Боль такая, что словами не описать. Как будто колючей проволокой мне обвязали грудь и шею. И стягивают, стягивают все туже.

Саша пусть и молчит, но видно, что вон из кожи лезет от чувства триумфа.

Ведь это и есть триумф, раз Олег не стесняясь, прямо оповещает меня о том, что они уезжают.