Сейчас я вспоминала хитренькие глаза начальника оружейного расчета, с которым как-то сидела в баре на «Привозе». «Ты сама смотри, Тиша, – тихо и вкрадчиво говорил он. – За них такая награда положена, что ни к одной цивилизованной планете они на ракетный выстрел не подойдут. Откуда воду берут? Еду? И потом подумай – почему спасатели не находят тела. Ни о чем не говорит?»

Слова Николая крутились у меня в голове с того момента, как я ступила на борт «Скитальца». На старушке «Пальмире» провианта достаточно, но зловещий шепот старого, мудрого оружейника так и стоял в ушах.

Поговаривали, что экипаж «Скитальца» не брезговал человечиной. А я ведь даже маме не сказала, что поступила на «Пальмиру», не хотела расстраивать…

Переборка отодвинулась, и в отсек вошел Шианд. Двигался он стремительно, мимика дерганная, то ли торопится, то ли с нервами проблема. На лице гримаса злости. Темно-рыжие брови сошлись над переносицей, губа презрительно вздернута. Шианд был весь набыченным, будто готовился к рукопашной схватке.

– Ты все мне расскажешь, навигатор, – начал он. – А если решишь молчать…

– Ладно, – сразу согласилась я, не дожидаясь ужасающих подробностей о том, как именно из меня выбьют показания.

Шианд развалился на стуле напротив, и коротко спросил:

– Курс?

Сейчас скажу, что не знаю, и он сразу приступит к пыткам – слишком неправдоподобно. Но что сделать, если я действительно не знаю? Я возненавидела Кузнецова и сделала честные глаза.

– Путевые листы остались в рубке.

– Куда держали курс? – повторил он без выражения.

Ладони вспотели, и браслеты на запястьях мелодично зазвенели.

– Я наемный навигатор. Посмотрите в бортовом журнале, если не верите, но курс прокладывала не я. Мое дело настроить систему.

– Груз какой?

Мы перешли к следующему нелегкому вопросу.

– Про груз мне ничего неизвестно. Отсеки должны быть опломбированы, меня бы туда не пустили.

– А капитан?

– Эндрю Рамирес. Погиб, – ответила я, радуясь, что хотя бы знаю имя капитана.

– Что говорил о рейсе капитан?

– Что по срокам не займет больше трех месяцев.

Шианд не шелохнулся.

– Ты заставляешь меня задавать вопросы и вытягивать из тебя ответы? – тихо спросил он. – Я хочу знать цель рейса! Что сказал перед стартом капитан?! Он обращался к экипажу?! Или он тупой?! Или ты – тупая?!

В тупости Рамиреса я не сомневалась, но сейчас задумалась о собственной. Я вообще ничего не знала о «Пальмире». Посвящать капитана «Скитальца» в личные проблемы не хотелось, но если не объясню – меня выкинут за борт. Или сунут в морозильник.

– Я поступила в команду на «Привозе», – ответила я. – Сейчас не торговый сезон, все либо в рейсе, либо на отдыхе, одна «Пальмира» набирала экипаж, и я не стала задавать вопросов. Курс и цель рейса мне неизвестны, но об этом знает старший помощник Кузнецов! Это правда!

Оставалось добавить «не бейте меня, пожалуйста», но я сдержалась. На секунду в каюте повисла тишина. Я добавила:

– Кузнецов обещал хороший навар. Я решила, деньги лучше информации. Капитан не хотел говорить, но это право собственника корабля – что говорить экипажу, а что нет.

– И зачем тебе деньги?

– Я заложила имущество, за долги. Хочу выкупить его обратно.

Шианд наклонился и вывернул воротник пальто, показывая мне нашивку на лацкане.

– Знаешь, что это? – заносчиво спросил он.

Я поняла, откуда в голосе такой гонор.

– Адмиральская нашивка, – ответила я.

Рыжий капитан не был похож на честь и совесть галактики – адмирала Федерального флота. Это означало, что он снял пальто с его трупа. Даже догадываюсь, когда это произошло – лет восемь назад, когда правительство посылало за «Скитальцем». Шианд разбил флагман и забрал себе трофей, одежду с высшим знаком отличия. Наверняка очень этим гордится. Надо сказать, не без повода.