Машина истошно визжит тормозами, нас слегка заносит, но Андриан быстро выравнивает джип. А потом выскакивает из салона и вытаскивает наружу меня. Крутанул за руку, ставя лицом к лицу. Я растерянно озираюсь по сторонам, пытаясь сообразить в какую сторону бежать, если гнев мужчины перерастёт все мыслимые границы. Андриан явно не в себе, уже ночь, вокруг пустынная местность и вдалеке поблёскивают огоньки чьих-то домов. Мутное пятно света впереди похоже на начало улочки. Чужой район и чужая улица, до освещённого участка метров пятьсот, а вокруг пустырь, и мне прекрасно известно, как опасно ходить девушке одной по таким местам. Хочется верить, что всё это страшный сон. Андриан – не Андриан, настолько он не похож на того мужчину, с которым я провела день ранее. Сейчас закрою глаза, а когда открою буду в своей постели. Но прохладное дуновение ветерка убеждает, что всё по-настоящему. Мой страх настоящий. Алмазов тоже настоящий. И его ухмылка – ухмылка дьявола, читающего мои мысли.

− Некуда бежать, да? – многозначительно интересуется Андриан, правильно расшифровав мои озирания. – Это очень кстати. Долго ты целовалась с ним, Ксания? Только не говори, что не хотела. Будь иначе, позвала бы меня. Почему вышла на террасу? Почему не кричала?

Твёрдые пальцы снова хватают, на этот раз за плечи, и практически впиваются в тело, причиняя боль. Охх, он собрался вытрясти из меня правду?

− Кто бы говорил! – глухим от ярости голосом отвечаю я. – На вечеринке была женщина. И она в лицо заявила мне, что у нас общий мужчина. Как такое может быть? Вы поддерживаете с ней отношения? И это при том, что собираетесь на мне жениться? Зачем Вы собираетесь на мне жениться? Отвечайте! И ведь знаете, Вы сейчас нисколько не удивились. Сразу поняли, о ком я говорю, да? Та Ирма, которую вы так ловко убрали.

Ответная ухмылка мужчины – ухмылка дьявола, читающего мои мысли.

Андриан

Ксания шипит, когда говорит об Ирме. Зрачки у неё расширяются. Это что – гнев? Тянет хмыкнуть. Так она собственница! Непримиримая, как и я, собственница! И если она ревнует меня, значит, я везунчик. Но в то же время я злюсь, потому что никто и никогда не смел так общаться с Андрианом Алмазовым. А эта пигалица чуть ли не пальцем в грудь тычет. Заводит меня с пол оборота.

Про Ирму молчу, потому что врать не люблю, а оправдываться не вижу смысла. Я закончил с ней отношения, как только решил жениться на Ксании, однако моя разъярённая тигрица меня не поймёт, начни я сейчас объясняться. На беду, на выходе из ресторана кто-то из охраны шептал мне, что Ирма при погрузке в такси сопротивлялась. Пыталась ломиться в зал, лепеча что-то о неземной любви, и Ксания слышала. Я тогда отмахнулся. Не интересна! Торрес всегда была мне не интересна и странно, что я вообще в ней что-то находил.

Толкаю Ксанию к машине, не уступая в нашей безмолвной борьбе взглядов.

− Я задал тебе вопрос.

− Не собираюсь отвечать!

− Ты целовалась с НК?

Молчит.

− Сравнивала нас?

Взгляд, словно считает меня сумасшедшим.

− Сравнила?

− Не сравнивала! – выкрикивает, наконец, Ксани. – И я не целовалась с Натаном. Это он целовал меня и здесь заключается большая разница, если Вы понимаете, о чём я!

− Ох, правда?

На миг мне полегчало от её слов. Действительно полегчало. Но ревность намертво впилась в сердце клыками, пустила внутрь когти, и теперь злобно дерёт, полосуя беспомощного меня на части. Терзает воспоминаниями. Я до сих пор вижу тоненькую девушку в объятиях другого мужчины. Руки брата на её теле. НК смотрел с восторгом… гад! Чувствовалась в нём мужская страсть, вырвавшаяся из-под контроля. И мне, как мужчине, эта страсть очень понятна.