К своему стыду, от неожиданности Фай едва не заверещал, будто нежная, охваченная страхом девица, но вовремя стиснул зубы. Грид буквальным образом свалилась на него с неба, и ошарашенный ее появлением Фай остановился посреди тропинки как вкопанный.

– Ты что, следишь за мной? – разозлился он, а потом задохнулся от ужаса, ибо вспомнил хруст сломанной ветки, прервавший их разговор с Эллианной у развалин храма.

Что, если Грид и правда следила за ним, бесшумно передвигаясь по сучьям деревьев? Что, если она подслушала его скандальное признание?

Вспыхнув от унижения, Фай внимательно всмотрелся в лицо дикарки – что ей известно? – но Грид выглядела такой же беззаботной, как и утром. Она широко зевнула, в последнюю секунду прикрыв рукой рот, и в целом казалась сонной и потрепанной, словно ночевала на дереве. В ее коротких волосах запутались листья. Косая челка алого цвета стояла торчком. Грид безуспешно старалась придать ей нормальный вид, даже поплевала на ладонь в попытке пригладить.

Нет, дикарка ничего не видела и не слышала, иначе вела бы себя по-другому.

– Не слежу я за тобой, расслабься. – Грид размяла шею, позволив окружающим насладиться хрустом ее позвонков. – Просто отдыхала, а ты разбудил меня своим оглушительным топотом.

– Отдыхала? На дереве?

– А что тут удивительного? – сверкнула она необычными желтыми глазами. – Мы, оборотни, тянемся к природе.

Фай настороженно прищурился и снова вгляделся в ее лицо, считывая эмоции. Знает? Не знает? Слышала? Не слышала? В ответ Грид удивленно вскинула брови.

– Ты чегой-то так на меня смотришь? Будто хочешь взять в руки нож и покопаться в моих внутренностях.

Убедившись, что его опасения напрасны, Фай вздохнул с облегчением и двинулся в сторону аккуратных домиков с горящими окнами.

– Спокойной ночи, – бросил он оставшейся позади Грид. Не пожелание – намек.

Намеков, как выяснилось, назойливая дикарка не понимала, ибо увязалась за ним.

– Слушай, – протянула она, пристроившись рядом с Фаем и раздражая его своей близостью. – Я хотела извиниться. Ну, за красавчика.

Услышав ненавистное слово, Фай поморщился. Он шел все быстрее, ускорял и ускорял шаг в попытке оторваться от преследовательницы, но та была до жути настойчивой.

– В общем, ты это, прости меня за то, что я назвала тебя красавчиком. Ты не красавчик, честно. Вот совсем нет. Ни капли. Вообще урод. Так лучше? Я просто запуталась в ваших эльфийских традициях. Быть симпатичным плохо? Я слышала в племени оборотней-козлов культ уродства. У вас так же? Вы как оборотни-козлы?

От тарахтения Грид у Фая разболелась голова. Он наконец добрался до своего дома и остановился рядом с крыльцом, как бы давая понять, что ведьме-прилипале пора отправляться восвояси.

Но проклятая дикарка продолжала самозабвенно болтать:

– У нас, например, ценится красота, потому что красивых людей немного. А у вас, наверное, наоборот, чем страшнее, тем лучше? О, это твой дом? Пригласишь меня к себе?

То, что во время общения с Грид у Фая начинался нервный тик, похоже, стало традицией.

– Ты знаешь, который сейчас час? – процедил эльф. – Что за женщина напрашивается в гости к мужчине ночью?

– Ты просто так уродлив, что я не могу устоять, – шепнула Грид с придыханием, явно перепутав Фая с оборотнем-козлом и пытаясь сделать ему комплимент.

Веко задергалось с такой силой, что Фай неосознанно накрыл глаз ладонью.

Грид его бесила. Грубая, вульгарная, она была не чета его нежной, утонченной невесте, знающей все о хороших манерах. Милая, заботливая Эллианна приняла Фая со всеми недостатками и постыдным прошлым, а он сейчас компрометировал себя тем, что разговаривал с посторонней девицей. Поздней ночью. Наедине. Кто угодно мог увидеть их из окна соседнего дома и пустить сплетню.