— Достаточно страха, — от его голоса хотелось прикрыть глаза, и притянуть шепчущие губы поближе, чтобы улавливать каждую вибрацию этого голоса. Но я внутренне собралась, мысленно выстраивая барьеры между нами. Человек, удерживающий женщину в своем доме без ее на то согласия, не может быть добряком. Он явно не коллекцию бабушкиных ваз будет мне показывать.

— Почему вы не можете отпустить меня? — я решила перейти к делу, оставив все заигрывания. Ему не обязательно знать о том, что меня ведет от одного только звука его голоса.

— А зачем? — он вопросительно поднял бровь, и немного склонил голову на бок, от чего короткая прядь упала на глаза. Так красиво, что я с трудом отвела глаза, — назови мне хотя бы одну причину, почему я должен отпустить тебя.

— Возможно, вы просто пожелаете сделать это…— неуверенно проблеяла я.

— Выходит, что мои желания развязывают руки, позволяя делать то, что захочу?

Он хитро улыбнулся, притянул меня ближе, четко давая понять, какие именно желания.

— Нет! — уперлась ладонями в его грудь, чтобы сохранить хоть какое-то расстояние между нами, — но я не ваша рабыня!

— О! — рассмеялся он, и глаза заискрились, — твоя фантазия безгранична! Вот почему ты настолько эмоциональна!

Его руки легли на спину, бескомпромиссно притягивая к нему для объятья. А я отклонялась все дальше, пока спину не кольнуло.

— От твоего выбора зависит, кем ты станешь для меня.

— Какие есть варианты? — пробормотала я.

— Моя…Вся…Каждой клеткой тела, каждой мыслью, каждым вдохом моя.

Он опускался все ниже, приближаясь к губам, а я снова чувствовала невыносимое желание ощутить на себе его прикосновение, и одновременно страшилась этого.

— Разве у тебя не достаточно женщин? — всхлипнула я, когда между нами оставалось не больше дюйма, и Хранитель остановился. Я же решила не упускать момента и окончательно заговорить ему зубы, — Нита сказала, что ты покупаешь женщин, и все они живут здесь.

Пару секунд он хмурился, будто соображая, о чем я, а после рассмеялся. Широко, открыто, громко, что даже я невольно улыбнулась. Но от понимания, что я сболтнула какую-то глупость, стало неловко.

— Я выкупил Ниту, когда ей было 12. Отец продал ее в бордель, торгующий девственницами. С тех пор она живет у меня и ждет совершеннолетия, чтобы стать женой порядочного человека.

— То есть…не для себя выкупил? — мне даже стыдно стало от того, что я произнесла это вслух.

— Мои предпочтения в сексе не настолько извращенные, чтобы интересоваться детьми.

Уточнять, как он оказался в том борделе, я не решилась. Да и не мое это дело.

— Боюсь представить, что ты себе надумала. Фален.

Он положил свою ладонь на щеку и нежно пощекотал ее большим пальцем.

— На языке моего народа это означает фантазерка.

Колени дрожали от голоса, а ласковые касания рук полностью выводили из строя. Поэтому, когда его губы накрыли моя, я лишь послушно приоткрыла рот, наслаждаясь поцелуем. В голове стучало, и, если бы не его ладонь, поддерживающая меня под спину, я бы точно не устояла.

— Идем, ты должна поесть.

Я не сразу поняла, что поцелуй окончен. Губы все еще полыхали жаром, и аромат его кожи, кажется пропитал меня насквозь. Было очень трудно сделать отрешенный вид независимой женщины, для которой случившееся ничего не значило. Ну подумаешь, поцелуй. И пока я соображала, наводя резкость в глазах, меня уже усадили на колени, подтягивая поближе.

Здесь был только один стул, на котором мы и разместились. Я оглянулась, ища второй, но Хранитель мягким движением руки повернул мое лицо к себе.