26. Глава 26

Водитель открывает передо мной дверь, когда мы подходим к машине. Садимся с Мишей рядом. Кожей ощущаю гнетущее напряжение. Мне не нравится находиться в молчаливом конфликте. Я всегда стараюсь не затягивать проблемы, а сразу обсуждать их.

— Почему ты молчишь? Я же чувствую, что ты злишься, — поворачиваюсь к нему, но Миша не реагирует.

По коже прокатывается мороз. Его молчание действует на нервы сильнее крика.

— И в чем, собственно, проблема? Кирилл и Олег мои школьные друзья. Мы немного повеселились. Ты бросил меня в зале без внимания. Что мне надо было делать? Одной стоять? Ну прости, что я захотела провести время с ребятами.

Миша снова молчит, только ладонь сжимается в кулак. Я не чувствую себя виноватой и не понимаю, зачем оправдываюсь.

— Я свободный человек. У меня очень много друзей. Среди них много мужчин, и я не собираюсь из-за тебя отказываться от общения с ними.

— Тормози, — сухим тоном отдает приказ водителю.

— Выходи из машины, — говорит он мне.

Неприятный холодок пробегает по спине от сурового тона и непонимания, что сейчас будет. Ермак выглядит спокойным, только прямая, напряженная спина говорит об обратном.

— Тебе захотелось мужского внимания? — его жесткие губы растягиваются в подобие улыбки. — Любишь вокруг себя ебарей собирать.

Во взгляде снова разочарование и брезгливость.

— Тогда получай, — одним резким движением он рвет лиф платья. Сдирает его с меня.

От ужаса и стыда открываю рот, но слова застревают в горле.

— Сейчас у тебя будет очень много мужского внимания. Ты такая же шлюха, как и мать, — сплюнув на землю с отвращением, Ермак садится в автомобиль, и кортеж уезжает. От его слов лицо опаляет жаром. Все съеживается внутри. До последнего не веря, что Миша так может поступить, я всматриваюсь в удаляющуюся машину с надеждой. Жду, что он опомнится и вернется за мной. Но чуда не происходит.

Я остаюсь стоять на темной улице возле дороги в одном белье и чулках. Паника сковывает внутренности. Тело бьет крупная дрожь то ли от страха, то ли от холода, пробирающего до костей.

Обратиться к кому-нибудь за помощью я не решаюсь. Мне ничего не остается, кроме как пойти в сторону дома Ермакова. Я даже не представляю, сколько придется идти. Сначала я прикрываю руками то грудь, то ягодицы. Но поняв, что это бесполезно, просто растираю плечи, чтобы хоть немного согреться.

Мимо проезжающие машины сигналят, из них высовываются мужики, кричат пошлости, зовут к себе. Боже, как стыдно. Ледяные губы становятся солеными от слез. Я на окраине города, впереди безлюдное шоссе с заправками и придорожными кафе. Может, зайти в одно из них, позвонить родителям?

Найдя небольшое успокоение в этой идее, я бодрее шагаю вдоль дороги. И мысленно проклинаю Мишу.

Вдруг позади меня тормозит машина. Мое перепуганное сердце ухает вниз. Я в панике смотрю по сторонам и прикидываю, куда мне лучше бежать. Слева четыре дорожные полосы. Справа лес. За спиной хлопает дверца автомобиля. Адреналин шпарит по венам на максимум. Спотыкаюсь. Каблук, как назло, застревает в сливной решетке. Дергаю раз, второй. Ничего не получается. Тогда я просто снимаю одну туфлю и иду босиком. Шаги за спиной становятся ближе. Я готова уже визжать от неконтролируемой паники.

Мощная рука хватает меня за локоть. Вжав голову в плечи, я боюсь поднять глаза. Пусть это все окажется дурным сном! Ну пожалуйста! Мне еще никогда не было так страшно…