– Ну, в общем, да, – Дари не стал спорить. Ни та, ни другая ни в чем не ошиблись. – А вот насчет чего вы точно не в курсе – откуда они берутся. Так?

Возражать никто не стал, и он продолжил:

– Их делают. Из рессов. Из детей. Да, это мало кто знает, точнее почти никто, но все они беловолосые. Потому, Фэл, и убийцы. У них почему-то мозги рвет, когда они своих видят: звереют и режут. Всегда. Не важно, чистокровные беловолосые это, полукровки или такие же измененные, как они сами. Понимаете, да? А вот делал их как раз господин Красп, коллега, так сказать, нашей Эрс. Примерно за год некой лекарственной терапии, как он сказал. Превращал людей в это… В тварей. Нечеловечески проворных, сильных и безвольных. И очень хотел научиться делать их не только из старой крови, а из кого угодно. Но вот с последним у него не слишком получалось, хотя материал для опытов поставляли регулярно. Из приютов по всей империи. Понемногу. Чтобы не сильно бросалось в глаза. Но результатов с того – пара месяцев агонии и гарантированный летальный исход. Вот и все, чего он добился.

– Равеслаут, – выдохнула Фэл, – а ведь ты с ним встречался, да?

И Пепел понял, что сдержаться не сможет:

– Я его убил!!! Ясно?! Помог в этом Ретенауи. И спалил все бумаги с описанием его долбаных опытов! Все! До единой!

Через минуту потрясенной тишины, за которую никто не то что слова не сказал, но даже не вздохнул, он продолжил:

– А сейчас у меня случилось… видение. Похоже, не все поверили в то, что документы сгорели. И думают, что я если и не спрятал их где-то, так уж прочитал точно.

– А ты не читал? – на этот раз любопытство проявил Роши.

– Нет! Не то что рыться в этом дерьме, я к нему даже прикасаться не стал.

– Понял.

– А вот кто-то явно не понимает, – Пепел внезапно успокоился. – И если верить моей галлюцинации, одного из этих «кто-то» я даже знаю.

После чего немного помолчал и закончил:

– Могу даже предположить, с чего они спохватились именно сейчас. И почему при этом упоминали прежде всего Краспа и его бумаги.

– Ну? – подтолкнул его Нокс.

– Усилитель. Кто-то растрепал, что я им занимаюсь. И небезуспешно. Так что где-то там, – Пепел неопределенно покрутил рукой, указывая наверх, – решили, что это его наработки. Которые я прочитал и запомнил.

– А это не так? – без стеснения поинтересовалась Фэл.

– Нет. – Пепел и не подумал обидеться. – Я же сказал: к его писанине я бы не прикоснулся даже под страхом смерти. Мерзко. Я в этом плане очень брезглив, веришь ли.

– Подожди, – решила сменить тему ресса, – а что за видения? О чем?

– А вот это уже интереснее, – согласился Пепел. – Настолько, что я сам пока не понимаю. Но…

– Говори уж, хватит тянуть кота за… хвост, – Роши был полон нетерпения, но куртуазности умудрился не утратить. Хотя пальцы его словно сами собой начали осторожное путешествие вверх по прекрасной ножке Фэл. Которая этого все еще как бы не замечала. Ну да, нервы, понятное дело. Стресс, опять же… Пепел подавил неуместный сейчас смешок и собрался с мыслями:

– Это из-за моего дара, наверное. Короче, вот. – Пепел, не слезая со стола, приоткрыл верхний ящик и вытащил оттуда мешочек. Развязал затянутую горловину и высыпал на столешницу горсть костяшек.

– Руны, – довольно кивнула Фэл. – Пророк, значит? Что-то такое я и думала. От матери унаследовал?

– Немного, – усмехнулся Дари. – А еще нечасто. Лишь действительно важное – иначе сгорю, она предупредила. Дар у меня слабенький.

– Но с кристаллом вышло получше?

– Ну да, что-то вышло. Только я не рассчитывал, что это зелье подействует так. Думал, подстегнет лишь интуицию, как обычный усилитель. Поэтому ошибся, и очень сильно – каким-то образом все-таки загадал на себя, хотя делать такое нельзя: выгоришь разом. Может, потому меня и повело на этих людей? Защита своеобразная сработала? На инстинктах? А то бы о своем даре мне осталось лишь вспоминать и плакать.