Карелан резко повернул голову, расслышав фырканье за спиной. Две служанки испуганно отпрянули от принца и умудрились поклониться, не выбираясь из бассейна.

Принц же не сводил взгляда с незнакомой девушки, волосы которой были собраны в две тяжелые косы, а голову украшал обруч из черного камня. Незнакомка не присела в реверансе, нет, она насмешливо и бесстрашно наблюдая за особой королевской семьи, а ведь закон был суров к тем, кто тревожил покой наследника.

Карелан улыбнулся, подумав, что ему наконец-то улыбнулась удача встретить достойную избранницу. Служанки были забыты принцем, и он выбрался из бассейна, набросив на себя полотенце из тьмы. Бровь Азоль приподнялась выше, и она, не смущаясь, открыто окинула фигуру принца изучающим взглядом.

Тот первым склонил голову перед чародейкой.

- Не стоит, - усмехнулась Азоль, - поклоны оставь для богини.

- Власть Тьмы неоспорима. Но каждая женщина может стать богиней для своего мужчины.

Азоль приподняла и вторую бровь, фыркнула и расхохоталась. Теперь в ее взгляде промелькнул и интерес.

- Я запомню, мой принц, - пообещала она.

- Если забудешь, я обязательно напомню, - заверил Карелан, запечатлев на руке девушки поцелуй, удерживая ее ладонь дольше, нежели позволял этикет.

Она вновь фыркнула, в этот раз с неодобрением – она не любила, когда ей пытались поцеловать ладонь. Так что вместо улыбки, которую надеялся заслужить принц, она вырвала ладонь из цепкого захвата и, вновь обратившись к богине, исчезла.

А принц Шарикана, даже не догадавшись, что последним поступком разозлил незнакомку, стоял и улыбался, сожалея, что она так быстро исчезла, что он даже не успел узнать ее имя и договориться о следующей встрече.

- Это девушка – кто она? - спросил он у служанок.

- Леди Азоль, дочь лорда Монтея.

- Азоль, - задумчиво пробормотала Карелан.

- Мой господин, вы присоединитесь к нам? - спросила одна из служанок.

Карелан безразличным взглядом скользнул по девушкам.

- Вы свободны.

Служанки недовольно переглянулись, но не осмелились спорить с наследником престола.

- Прислать вам других девушек?

- Не надо, - отмахнулся Карелан, не сводя взгляда с того места, где несколько секунд назад стояла будущая жрица Тьмы.

Азоль покрутилась у зеркала, недоверчиво прикасаясь к черному платью, сшитому из шелковой паутины. Платье обтягивало ее, как вторая кожа, и только от бедер оно расширялось и струилось по полу. Невзирая на покров, платье не стесняло движений, в нем Азоль чувствовала себя свободной.

Лейли в последний раз провела деревянным гребнем по волосам дочери.

- Как быстро ты выросла, я даже не успела заметить, как пролетели эти десятилетия.

Азоль улыбнулась матери, которая едва выглядела старше нее. Да и внешность Лейли была экзотичной для шарикан. Золотые волосы женщины были собраны в несколько кос, которые переплетались друг с другом. Серые глаза, меняющие цвет, сегодня были зеленые, как и платье, обнажающее спину. Кровь отца оказалась сильнее, улыбнулась Азоль, ведь она и ее брат унаследовали его внешность.

- Неужели не волнуешься? - искренне спросила Лейли.

Она вновь улыбнулась и отрицательно покачала головой. Волнение перед обрядом? Нет, оно было ей неведомо, ведь Тьма была с ней с рождения. Но матери, исповедующей и других богов, никогда было не понять истинную дочь Тьмы. Не понять того, что чувствуешь в обители своей богини, когда та откликается на твои просьбы.

Монтей вошел без стука. Небольшая морщина на лбу темного жреца разгладилась, когда его взгляд упал на супругу. Они были женаты более тридцати лет, а до этого встречались и расставались в разных мирах, но каждый новый день был все равно подарком, ведь его могло и не быть. Но проклятие, заставляющее их десятки раз терять друг друга, навсегда ушло в Фулейском лесу. Монтей считал, что не обошлось без вмешательства Тьмы, а Лейли верила, что искупила свою вину, а также верила в силу амулета из белого вереска.