Сил ползти не было, найденные фонари больно впивались в тело, а трос мешал движению, но без них никак, иначе не смогу подняться наверх. Ползла, вспоминая своих родных и близких. Я должна была во чтобы то не стало спастись, и я спаслась.

Выжила…Выстояла… Прошла кровавый экзамен жизни.

Дошла до знакомого разветвления. Тот трос, конец которого крепко закрепила еще в котельной и тянула за собой, спустила вниз по шахте. Не хватило около метра. Спускалась уже с помощью него. Решетку просто выбила ногами и полетела вниз.

Осмотрелась. Чей-то кабинет. Кроме кипы бумаг ничего не было. Когда дошла до двери уже не надеялась, что смогу ее легко открыть, но тихо скрипнув, она отворилась.

Шла по коридору, открывая каждую дверь и внимательно осматривая комнаты. Нашла бутилированную воду, шоколад, печенье и армейские сухие пайки. Все находки тащила в коридор.

В конце коридора нашелся и медблок. Включать свет не стала, боясь, что где-нибудь замкнёт. Обработала все тело антисептиками и выдавила почти пол тюбика мази «Дексопантенол» в задних проход в надежде на его быстрое заживление.

Я не медик, пришлось читать инструкции почти ко всем лекарственным препаратам. Нашла "Атраксан" в ампулах, сразу же ввела себе двойную дозу.

Усталость брала свое. Выпив воду и съев одно печенье, легла на кушетку и уснула.

*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***

Кошмарный сон, что будет теперь преследовать меня каждую ночь, заставил проснуться с немым криком. Снился Генри. Его смерть и белые падальщики. Насильники, терзающие мое тело.

Осмотрев все помещения, нашла для себя одежду и обувь, а также три спортивные сумки.

Набила их медикаментами, найденной едой и вещами. Прихватила с собой чей-то планшет и настольную лампу. Пора назад. Там безопасней.

Пришлось лезть более пяти раз. Но оно того стоило. Запасов мне хватило на месяц. За это время я отлежалась, тело почти зажило. Ела мало, но мне этого хватало чтобы жить. Один армейский набор растягивала почти на шесть дней. А там внизу их осталось еще больше двадцати штук.

Нашла маленькую электрическую плитку и чайник. Впервые за много дней плакала, когда ела горячую еду и пила чай со сливками.

Отходы жизнедеятельности собирала в ведро и выливала наружу, открывая огромную дверь, через которую сгрузили запасы топлива для генератора. Рисковала, но по-другому никак.

Одиночества не чувствовала, одной мне было комфортно.

«Возьми это, Лиль, и хорошенько спрячь у себя чтоб никто не нашел.»

«Что это, Генри?»

«Яд, начинает действовать в течении пяти минут. Он без вкуса, как вода. Приняв, ты просто уснешь и не проснешься. Тут три ампулы, но хватит и одной.»

«Зачем?»

«Пусть будут, на всякий случай.»

В поисках еды и воды вниз я спускалась еще много раз, там же мылась и стирала одежду. Несколько раз смогла пробраться и в свою бывшую комнату. Перетащила к себе все свои вещи, а также телефоны Генри и Отто.

Из-за нехватки нужных моему организму витаминов и минералов я облысела, кожа стала настолько белой, что были видны почти все вены, почему-то изменился цвет глаз. Ходить я разучилась, только ползала.

Сентябрь, снова полярная ночь. Еды осталось очень мало, ем раз в сутки, а эти твари еще живы. Сколько их осталось я не знаю. Два-три раза слышала возбужденные крики и радость. Как оказалось, они смогли убить медведя. Этим и питались.

По моим расчетам осталось два баллона с жатым газом и треть цистерны с топливом. Мало. Не выжить. Нас не ищут. Если бы искали, то давно бы нашли.

Три раза в день вооружившись мощным фонарем я поднимаюсь по шахте наверх, туда, где очень холодно, где снег и лед. Там ночь и звезды. Свечу фонарем в небо, отбивая сигналы SOS в надежде, что его увидят.