Стою неподвижно. Молчу. Просто слушаю парня, так и не выветрившегося из моей головы за эти годы.

Он навечно поселился в мыслях, в сердце. Завладел душой как настоящий дьявол.

Я не могла ему отказать в прогулке, хотя и понимала, что все это неправильно, что мы не должны возвращаться к прошлому.

Но после интервью... после нашего совместного снимка... что-то внутри окончательно надломилось. Что-то изменилось. Я не хотела его избегать. Не хотела быть вдалеке.

Но сейчас… после его, твою мать, откровения что-то щелкает внутри. Тумблер слетает, предохранитель, нафиг, сгорает. Я сама себя не узнаю.

- Оскар, - гляжу на любимые, родные черты лица.

Не знаю, сколько проходит времени. Минута, час, три или целая вечность, как мы смотрим друг другу в глаза. Как впитываем каждую черточку, каждую эмоцию.

Просто наслаждаемся тишиной и нашей близостью, толкающую на грешные поступки.

Наваждение какое-то.

Ведь как еще объяснить, что я сама тянусь к его губам, Неуверенно, смущаясь. Словно в первый раз.

Робко, с учащённым дыханием целую бывшего парня, тут же издавшего пронзительный стон и накинувшегося на мой рот с диким поцелуем. Не давая мне и секунды на передышку.

Его проворный язык устраивает первобытные танцы с моим, периодически прикусывая то верхнюю губу, то нижнюю. Заставляя меня теряться во власти желания.

- Люцифер, - его прозвище на выходе… - Боже… - вцепляюсь пальцами в воротник его футболки, находясь на самом краю, с которого с радостью прыгну. - Оскар…

Стону его имя. Чувствуя, как грудь наливается тяжестью. Как соски приятно упираются в ткань майки. Внизу живота все стягивается в тугой узел сладкого желания. Ноги дрожат, и если бы не его крепкие объятья, я бы уже давно упала.

Жарко. Душно. Все горит. Внутри настоящая лава пылает, выплёскиваясь через край. Кожу покалывает от мощного электрического тока.

- Мой ангелок, - руки Оскара плавно сползают с моей талии, движутся вниз, после чего ловко обхватывают под ягодицы и прижимают к себе как можно сильнее. - Лана... Моя девочка.

Я чувствую, как сильно он хочет меня, от чего углубляю поцелуй и зарываясь пальцами в его волосах.

Вега делает пару шагов назад, толкая меня к стене. Отрывается от губ, проводя языком по яремной вене на шеи. Откидываю голову, больно ударяясь затылком, но тут же плюю на все, не обращая внимания ни на что вокруг.

- Хочу тебя, детка, - хриплый шепот, вызывающий рой мурашек во всем теле. - Очень хочу.

- Ах, - прикусываю нижнюю губу, когда Оскар резко стягивает с меня майку и лифчик и, опустив голову, захватывает губами напряжённый сосок. - Ах! - прикусывает его зубами, чуть оттягивает, а потом нежно целует. - Оскар!

Левой рукой мнет мою вторую грудь до сладострастной боли, до помутнения в глазах.

Другая опускается мне между ног и накрывает лобок сквозь слои ткани. Низом живота ощущаю его огромный стояк, которым он трется, намекая на то, что нас сейчас ждёт.

- Милана Шагаева - такая грешница, - проникает под пояс моих шорт и трусиков, размазывая обильную смазку по пульсирующим складочкам. - Мокрая, горячая, готовая меня принять, - теребит клитор, следя за выражением моего лица.

Дышу с трудом, наслаждаясь его пальцами, которые во всю хозяйничают у меня внутри. Растягивая, лишая разума.

Боже, как же мне хорошо. Как же приятно.

Задыхаюсь от удовольствия, пронзающего насквозь.

- Милая, - шепчет на ухо, не прекращая вонзаться пальцами, трахая ими, дотрагиваясь до точки G.

Возбуждение такое сильное, что смазка стекает по бедру. Характерный хлюпающий звук разносится по всему коридору.