Через полгода на юбилее свадьбы друзей встретил Юлю и...

Все завертелось-закрутилось, а спустя шесть месяцев Юля сообщила счастливую новость — она беременна. Правда лицо самой Юли при этом мало походило на счастливое и Вадима неприятно поразил тот факт, что его любимая совсем не хочет иметь детей.

— Ты могла сразу сказать, что не хочешь ребенка? — едва справляясь с эмоциями спросил Вадим.

— А ты мог сразу спросить? М? Нет? Ну вот!

«Счастливый» будущий отец не нашёлся что на это ответить. Ведь и правда, за все время их недолгих, но страстных отношений они как-то ни разу не обсудили этот важный момент. Даже в штуку не касались темы детей. Просто Вадим почему-то был уверен, что женщина тридцати лет обязана хотеть иметь ребенка. А как же иначе? Он-то думал, вот женятся они через год, настрогают маленьких Астаховых и заживу-у-ут...

Юля твердо вознамерилась идти на аборт, но Вадим умолял ее этого не делать. Он обещал ей золотые горы, квартиру и крупную сумму денег и Юлечка пала.

Спустя положенное время она родила сына Егора, немного поигралась с ним и уехала «зализывать раны» во Францию, где спустя год успешно вышла замуж.

А Вадим остался с сыном один на один и очень старался заменить ему и мать и отца. Получалось правда так себе...

Вот и в этот раз он клялся и божился забрать Егорку из садика пораньше, но человек предполагает... На работе вновь задержался, и вновь из-за этих китайцев.

Последнее, что Вадим Сергеевич помнил до момента, как его машину подрезал какой-то говнюк и он врезался в ограждение моста, это звонок от воспитателя на дисплее телефона... а потом где-то вдалеке послышался удар, свет потух и стало очень и очень темно.

10. 9

Вадим открыл глаза. Больно по ним ударил яркий свет, и он поскорее закрыл их обратно. Чуть зажмурился и вновь приоткрыл. Белая комната, кровать, возле которой застыла стойка с капельницей. Значит он в больнице?..

— Очнулся, милый? — ласково проворковала старенькая медсестра, не слишком аккуратно меняя катетер.

Вадим поморщился, но честно попытался ответить. Однако речь его подвела. Вместо ответа вышло какое-то невнятное мычание. Он попробовал пошевелить пальцами, но не почувствовал их. В голову пришла страшная догадка — вспомнилось вдруг, как ехал забирать сына из детского сада, а потом какой-то говнюк подрезал его на мосту и... Что, если у него больше нет пальцев? Да что там пальцы, без них-то как-нибудь худо-бедно можно жить, что, если у него и рук-то нет?!

Вадим попытался скосить глаза. Показалось или руки на самом деле на месте? А ноги? Тело? Голова?

И тут он вспомнил ещё кое-что важное. И это важное так и ждало его в темной группе детского сада в полном одиночестве.

— Егор... — прошептал Вадим, с трудом приподнимаясь, но на слова ушло слишком много сил, и он мешком упал обратно.

— Тсс... милый, не дергайся. И так весь покалеченный. Сейчас доктора позову, лежи кому говорю!

Учитывая, что Вадим и так лежал как прибитый после неудачной попытки подняться, окрик ее скорее был предупреждающий. Так, на всякий случай.

Егорка... он опять не забрал его вовремя, опять оставил одного, опять соврал. Сколько он уже здесь? Час, два, три? А может день? А может неделю? Где теперь его сын?..

В палате появился доктор — на вид пацан пацаном. Явно сильно младше Вадима, но очень силится сделать важный вид. Роговые очки в толстой оправе, бородка клинышком и зоркий внимательный взгляд.

— Так-так-так... — протянул доктор и посветил Вадиму в глаза, отчего тот тут же зажмурился. — Как самочувствие, Вадим Сергеевич? Что-нибудь помните?