— А теперь надо сделать много крекеров! — радостно потирая руки, заявил Поль. — Я знаю, куда их пристроить, только рецепт надо держать в тайне! И не забудьте: половина выручки моя!
— Так никто и не спорит, — согласилась домовушка, подмигнув Эльке, — но готовить-то ты нам поможешь? Самую простую, но очень опасную работу тебе придется взять на себя! Справишься?
Даже не подумав, что где-то может быть подвох, парень послушно кивнул, удостоившись еще одного сияющего признательностью Элькиного взгляда.
— Вот! — Шустрая девчонка со счастливой улыбкой моментально вручила ему мешок. — Тебе надо почистить весь этот лук! Ты ведь сам сказал: надо побольше крекеров, — хитро щурясь, заявила она.
Досадуя на коварство с виду таких милых барышень, паренек мужественно принялся за работу, мечтая о барышах. Полю очень нужны были свои материалы для экспериментов. Мысли о вчерашних рисунках с самокатами и велосипедами, ездившими без магии и животных, не давали ему покоя.

8. Глава 8. Запах неприятностей

Количество хрустящего лукового лакомства все увеличивалось. Поль ходил вокруг стола, как голодный кот вокруг крынки со сметаной, пытаясь украдкой стащить очередную румяную полосочку. Тем более что печеньки претерпели небольшие изменения. Лушка, разбирая принесенную им корзинку с добавками и специями, обнаружила в ней нежно-сиреневый порошок, на запах и вкус опознанный ей как аналог земной паприки. Поль честно пытался предупредить деятельную даму, что это приправа не для выпечки.
— Это пихштица, — объяснял он. — Она немного островато-пряная, ее кладут в супы и добавляют к мясу.
Лушка к сведению приняла, но пробурчала, с улыбкой орудуя скалкой:
— Пихштица, не пихштица, какая разница? Чую же: то что надо! А что островата, можно догадаться, на луке вон под шелухой зеленые и фиолетовые пятнышки имеются. Угадала?
Элька, старательно режущая раскатанное с приправой тесто, хихикнула.
— Я как-то не задумывалась, но, как ни странно, чаще всего именно такие цвета. Еще кисленькое тоже может подобный оттенок иметь. — Девочка кивнула на разделочную доску, где нож сам по себе нарезал собранную травку, названную домовушкой «местный щавель».
Травка была вишнево-лиловая, сочная, но названия ни Поль, ни Элия вспомнить не могли.
Поль, воспользовавшись тем, что дамы отвлеклись на «щавель», все же сумел утащить свежевыпеченную печеньку и смачно схрупал ее под возмущенным взглядом девчонки и лукавым прищуром Лукерьи.
— М-м-м... — Он задумчиво пошевелил светло-рыжими бровями на круглом веснушчатом лице и решил, что первоначальный план — идти с предложением в пекарню — не очень хорош.
Конечно, в пекарне он мог увидеться с Наталкой, той самой пекаревой дочкой, которая вызывала жуткую зависть у всех их одноклассниц. Девочка была не только фигуристой для своего возраста, но еще очень спокойной и на редкость добродушной. Готовность симпатичной блондинки всегда помочь и угостить снискала ей расположение всех школяров мужского пола, что, конечно, не нравилось другим барышням, не отличавшимся мягкостью характера.
«К Наталке можно и попозже заскочить, а сначала в трактир напротив пекарни, — решил паренек, запивая вкусняшку чаем. — Дядька Стешек точно оценит такую закуску!»
Представив, как на новинку накинутся посетители, он невольно растянул губы в счастливой улыбке.
За всеми заботами и хлопотами Лушка между тем иногда наблюдала за девочкой. Элия то беззаботно пререкалась с Полем, то вдохновенно возилась с тестом, но вдруг в ней как будто гас фонарик: худенькие плечики поникали, огонек в глазах тух, а сама девчонка на минуту замирала, тоскливо глядя в никуда. Если Поль этого не видел, занятый вкусностями и мечтами о барышах, то домовушка с тревогой замечала все эти странности.