– Веришь! – Настоятельница вдруг перешла на «ты», внешне оставаясь спокойной и невозмутимой. – Отрицание на самом деле есть призыв о помощи. И я могу доказать тебе, что Всевышний милостив и не оставляет детей своих в беде.

– Ну-ну. – Я скептически поджала губы.

– Ты ведь хочешь вернуть расположение мужа? – прозвучал искушающий вопрос.

– Да пусть подавится своим расположением! Во дворце и без меня желающие на него найдутся.

– И ты совсем не скучаешь по сыну? – испытующе спросила настоятельница.

– Не ваше дело! – нагрубила я.

– Допустим, – не сдавалась собеседница. – А если я скажу, что твоей семье грозит смертельная опасность и только ты можешь помешать страшным планам?

– Моя семья в лице моего мужа сегодня отказалась от меня, безжалостно вышвырнув за ворота, словно бродяжку! – огрызнулась я, не поддавшись на провокацию.

– Ваше величество, не дурите! – не сдержалась собеседница. Подалась вперед, схватила за здоровую руку. – Я знаю вас как умную женщину, готовую прийти на помощь любому, кто попросит. Так выслушайте меня без глупого упрямства! Обиды недолговечны и рано или поздно проходят, оставляя после себя горечь утраты. Потом вы будете горько сожалеть, что так легкомысленно отнеслись к моим словам. Если же не хотите думать о муже, подумайте о своем сыне! Он не заслуживает смерти!

– Что? – Я слетела с тумбочки и схватила настоятельницу за грудки: – Что за бред вы несете?

– Наконец-то вы меня услышали! – безбоязненно воскликнула монахиня.

Я разжала руки и, придвинув тумбочку ближе к кровати, требовательно уставилась в глаза собеседнице:

– Рассказывайте!

Рассказ оказался чрезвычайно прост: в Райлене готовится свержение власти. В кабинете министров, которому всецело доверял Талейн, выбрали преемника из «своих», и теперь министры вкупе с советниками активно претворяют в жизнь план по достижению сей глобальной цели. В качестве оружия против сильнейшего в магии, и не только, как совсем недавно величал себя Талейн, в город привлечена пятерка магов, чьи силы и знания в сумме ничуть не уступают силам моего бывшего мужа. Поскольку в заговоре участвует вся верхушка, включая главнокомандующего, содействия армии Талейн не дождется и будет свергнут. Народное восстание в поддержку бывшего правителя, если таковое произойдет, быстро падет под натиском оружия и магии. И случится то, чего так жаждут министры, и что совсем не понравится ни моей семье, ни мне, – свержение законного государя.

Стоит ли говорить, что случившийся между нами разлад на руку злоумышленникам. Проблемы на личном фронте сильно ослабляют защитный фронт, поэтому Талейн и не заметит, как останется ни с чем. Злится ли он на меня, сожалеет ли, голова его в любом случае занята сейчас не тем, чем нужно. Тем более что о заговоре он не имеет ни малейшего понятия, иначе давно поделился бы со мной мыслями на эту тему. И если меня, заточенную в монастыре, заговорщики не тронут, безбоязненно сбросив со счетов, то с мужем и сыном расправятся безжалостно.

– Твой долг помочь семье! – патетически воскликнула мать Лавиния, обжигая меня взглядом лихорадочно горящих глаз.

Некоторое время я пыталась переварить полученную информацию и честно выискивала нестыковки в рассказе. Потом пристально уставилась на настоятельницу:

– Собственно, откуда вдруг взялись маги, способные противостоять Талейну? Ведь, насколько мне известно, на близлежащих территориях сильнее моего бывшего мужа, – голос предательски дрогнул, – никого нет.

– Никого нет из тех, кто известен, – согласилась собеседница. – Но те, кто действительно сильнее, не выставляются напоказ и стараются ничем не напоминать о себе. Скажи, например, что тебе говорит название «Хранители Равновесия»?