Дункан обнял бабушку, радуясь тому, что она не знает, каких мук ему стоило решение перевернуть всю свою жизнь.

– Я люблю тебя, бабуля. Ты присматривала за мной и Броди с тех пор, как родители развелись и мы остались без семьи. Я многим тебе обязан хотя бы из-за этого. И потом, мне все нравится.

Это было правдой – хотя Дункан и не ожидал такого от нового места работы. Что ж, прилив адреналина и новые сложности – приятный бонус.

Отстранившись, он улыбнулся.

– Наверное, стоит тебе сказать: у меня сегодня свидание, так что не жди меня вечером.

Глаза старухи победно блеснули, и она ухмыльнулась.

– Расскажи-ка поподробнее, внучок. Это кто-то, кого я знаю?

– Эбби Хартман. Она работает в юридической конторе, куда ты отправила меня подписать новое завещание.

– Ах да, Эбби. – Изобел сосредоточенно нахмурилась. – Та милая молодая женщина.

– Ты что, не одобряешь?

– У нее непростая судьба. Она заслуживает хорошего обращения.

– Я и не планировал с ней драться, ба.

– Не дерзи, парень. Ты понимаешь, о чем я. Не хочу, чтобы ты играл ее чувствами.

– Она мне показалась чрезвычайно проницательной молодой дамой – так что, наверное, сможет за себя постоять.

– Может, и так. Привезешь ее ко мне, мы хотя бы поздороваемся?

– Может, в следующий раз? Посмотрим, как пройдет вечер.

В глазах Изобел снова сверкнули искорки.

– Ага, ты сомневаешься на свой счет – это хорошо.

– На чьей ты стороне? – жалобно спросил Дункан.

– Я всегда буду тебя поддерживать, Дункан, но женская солидарность, ничего не поделаешь.

Через несколько часов Дункан подъехал к аккуратному одноэтажному домику, в котором жила Эбби, – он располагался на тихой улочке в двух кварталах от городской площади. В окошках отражался розовый закат, крохотный дворик демонстрировал идеальный порядок. С вечера пятницы, когда Эбби приняла его приглашение, они перекинулись всего парой сообщений – и Дункан сгорал от желания вновь увидеть девушку. Возможно, причиной тому были перемены в жизни и сложности, что они принесли, а может, ему просто хотелось отдохнуть от работы. А еще до смерти хотелось узнать, откуда взялось то странное ощущение взаимного влечения, возникшее во время встречи в офисе, и посмотреть, появится ли оно теперь. Прочитав поставленные Эбби условия, Дункан вначале разозлился, а потом решил: почему бы и нет? Пусть сколько угодно рассказывает о своем загадочном покупателе, это ничего не изменит.

Вот открылась входная дверь, и Дункан затаил дыхание. Эбби робко улыбнулась – но выглядела она столь сногсшибательно, что он потерял дар речи. На ней было шелковое платье цвета хаки с длинными рукавами, что обтягивало ее стройную, напоминающую песочные часы фигурку. Черные туфли на высоком каблуке делали ноги более длинными, а волосы выглядели так, точно она только что вышла из парикмахерского салона.

– Чудесно выглядишь, – произнес Дункан. – Очень рад был твоему согласию.

– Я тоже была рада тебе его дать. Подожди, я захвачу сумочку.

По пути в выбранный Дунканом ресторан в Клермонте – он специализировался на французской кухне и считался одним из лучших в городе – они с Эбби болтали на разные нейтральные темы. Помогая спутнице выбраться из машины, Дункан подхватил ее под локоть – и дрожь возбуждения пробежала по его телу. С этим переездом из Шотландии в Северную Каролину у него не оставалось времени на женщин, однако то, что он сейчас чувствовал, было не просто физическим голодом. Эта миниатюрная леди его притягивала, очаровывала.

За ужином Дункан попросил Эбби:

– Расскажи о своем детстве. Ты всегда хотела стать юристом? Я-то полагал, все девчонки сначала видят себя принцессами.