Через полчаса супруги кончали уже свое чаепитие, как вдруг раздался стук в дверь. Вошел коридорный и подал визитную карточку. На карточке стояло: «Стефан Кралев, сотрудник газеты «Блгрское право».

– Сотрудник? Корреспондент? Что ему такое? – удивился Николай Иванович.

Коридорный отвечал, что человек этот просит позволения войти.

– Просите, просите, – заговорила Глафира Семеновна, встала из-за стола, подошла к зеркалу и начала поправлять свою прическу.

Вошел еврейского типа невзрачный господин с клинистой бородкой, в черной визитке, серых брюках, синем галстуке шарфом, зашпиленном булавкой с крупной фальшивой жемчужиной, с портфелем под мышкой и в золотых очках. Он еще у дверей расшаркался перед Николаем Ивановичем и произнес по-русски:

– Позвольте представиться, ваше превосходительство. Сотрудник местной газеты «Блгрское право».

При слове «превосходительство» Николай Иванович встал, приосанился, поднял голову и подал вошедшему руку, сказав:

– Прошу покорно садиться. Ах да… Позвольте представить вас моей жене. Жена моя Глафира Семеновна.

– Мадам… Считаю себе за особенную честь… – пробормотал сотрудник болгарской газеты и низко поклонился.

Наконец все уселись. Николай Иванович вопросительно взглянул на посетителя и спросил:

– Чем могу вам быть полезным?

Посетитель слегка откашлялся, поставил свой портфель себе на колени и начал:

– Сейчас узнав внизу гостиницы о приезде из Петербурга вашего превосходительства, решаюсь просить у вас на несколько минут аудиенции для краткой беседы с вами. Позволите?

– Сделайте одолжение.

Николай Иванович еще выше поднял голову, оттопырил нижнюю губу и стал барабанить пальцами по столу.

– Не скрою, что хочу воспользоваться беседой с вами для ознакомления с нею читателей нашей газеты, – сидя, поклонился посетитель.

– То есть пропечатать? Это зачем же? – спросил Николай Иванович.

– Изволите ли видеть… При настоящей перемене режима в Болгарии и при повороте жизненного течения ко всему русскому мы считаем каждую мысль, каждый взгляд, поведанные нам русским сановником, достойными опубликования.

При слове «сановником» Николай Иванович не удержался и сделал звук «гм, гм». Но он боялся, что Глафира Семеновна выдаст его и крикнет: «Какой он сановник! Напрасно вы его принимаете за сановника!» – а потому обернулся и бросил на нее умоляющий взгляд. Глафира Семеновна сидела за другим столом серьезная и слушала.

Конец ознакомительного фрагмента.