И вот теперь видение будущей счастливой и спокойной жизни исчезли в ярких огнях праздничных искр, Вайя сама поняла, что это неосуществимо, это из какой-то другой жизни, где нет города на границе, хранящего на вратах при въезде охранный знак, и нет нечистых людей, наделённых Силой. Где нет мороя, кто правит городом. Да и города, где бы уживалось чистое, как служители Святого Ордена, и нечистое, как всякие призраки-кровопийцы, тоже быть не может.

Вайя вспомнила о замке Дьявола, как его называл Петру, и в груди рана разверзлась, как трещина посреди земли в Судный день.

— Прошу вас, отпустите! — заскулила она, понимая, что с мороем договариваться надо, а раз он глава города, то и подавно. Не прибил, стало быть, надобность в ней имеет.

— Недолго осталось, терпи, — процедил тот, но не обернулся.

Хлопнула дверь, вторая, Вайю вели по тёмному, узкому коридору, по углам пищали и топали мыши, в темноту слух обостряется, но Зла, того самого, что склонилось над ней во время представления, дыхнуло звериным нутром в лицо, не было. Только холод от мокрой одежды и волос проникал под кожу, заставляя дрожать всем телом.

— Вот, это Флоря моя, да открой глаза, глупая! — насмешливый голос живого кровососа резал по коже, Вайя ощущала, как она скрипит, натягивается, вот-вот лопнет, и холодом болотных вод от него пахло. И мочёными яблоками под тонким ароматом гвоздичной воды.

Вайя подчинилась.

— Доброго дня! — улыбнулась светловолосая девица с румяным полным лицом и правильными чертами лица. Довольно высокая, крепкая, но не оплывшая, разве что в талии чуть раздалась. Одета в благородное, как дама, манерам обучена, Вайя видела таких, их можно принять за экономок. А что по ночам хозяина ублажают, так ничего, сирым и бесприданницам ломаться не след. — Входите, я всё приготовила.

Флоря переглянулась с хозяином, даже лампу, которую держала в руке на уровне лица, чуть опустила, но Вайя заметила, как экономка зарделась. И улыбка у неё сделалась просительной, полные красивые губы задрожали. Красные бусины на шее всколыхнулись вслед за налитой под тонким сарафаном грудью.

— Я буду смотреть, хочу сам убедиться.

— Как угодно, мой господин.

Голос у Флори был певучим, завораживающим, таким только песни на закате петь, провожая солнце. Был такой обычай, бабушка сказывала: солнце проводишь с песнею нужной — силы на день следующий обретёшь. Не такие прям, чтобы колдовать, а всё же силы.

— Объясните мне, пожалуйста, за что вы меня тут держите, — Вайя расправила плечи и бесстрашно посмотрела девице в глаза. Князь, он и есть благородный, его не спросишь вот так, запросто, а эта Флоря её ровесница, пусть видят, что Вайолка не боится. — У меня клеймо от Инквизитора имеется, дух тот не пришёл в тот день, мы ту девушку не убивали. Пусть Святой Орден посмотрит наши магические нити, в них нет изъяна.

Она говорила и смелела, от бабушки слышала, что Инквизиторы во всём способны разобраться, не все методы их известны, но раз бабушка была уверена, что они есть, всё неспроста. А коли они не могли разобраться, Ищеек на помощь призывали.

— Магические нити, говоришь? — усмехнулся князь, отступив в темноту коридора. — Этим умением не все владеют, думала, что у меня нет таких, и ошибалась, Вайолка Майер. Я Флорю многому научил.

— Я сама посмотрю, домнишоара, не бойтесь меня, не трону, это почти не больно, — протянула Флоря, открывая дверь, чтобы пропустить князя и Вайю в тёплую, светлую комнату. Так и хотелось побыстрее вынырнуть из темноты в эту поляну, где от деревянных лавок и дубового стола веяло теплом родного очага, каким Вайя его помнила.