Вечером того же дня.

Я подошел к ней ближе, погладил по голове и огладил внешней стороной пальцев нежную кожу ее лица. Приподняв ее подбородок, сказал, глядя на нее сверху вниз:

— Юна… никогда не веди себя больше так со мной, я не пацан, которого можно послать или кинуть. На первый раз я тебя прощаю.

— Амир, а тебе не кажется, что ты не прав? — спросила она, не отводя своих глаз.

— И в чем же, например?

— Хотя бы в том, что за это не сажают в машину, заставляя ехать домой к мужчине, которого я почти не знаю.

— Это самое безобидное, что я мог сделать.

— То есть все-таки изнасилуешь… — сказала она, дрогнувшим голосом.

— Юна, ты говоришь глупости. Ты же умная девушка, раскинь мозгами, если бы я хотел, то уже бы сделал это. Закроем эту тему и больше не поднимай ее. Пойдем, нам ужин привезли.

Прикусив губу, она смотрит на меня все еще с недоверием. Ну, тут есть, за что переживать. Большим пальцем провел по ее губе и сказал:

— Не кусай губы, хлва* (сладкая), — и, нагнувшись, поцеловал ее мягко в губы. — Ну все пошли, — взял ее за руку и повел в столовую. — За столом, ты можешь мне задать все интересующие тебя вопросы.

— Юна —

Моя рука покоилась в его, пока он вел меня к столу. Столовая зона была отдельной комнатой, но без дверей и очень светлой. Амир, пригласил меня, указывая рукой место, куда я должна была присесть, а он сел напротив. Возле меня уже было блюдо, накрытое крышкой для того, чтобы оно сохраняло температуру и не обветривалось.

— Открывай свое блюдо, Юна.

Я посмотрела на него, а потом на блюдо, и подняла тяжелую, куполообразную крышку.

— Приступай, — и снова этот королевский жест рукой, раньше я этого не замечала или не обращала внимание.

Сейчас я нахожусь в замкнутом пространстве с ним. Все мои рецепторы напряжены, я подмечаю каждую деталь. Посмотрела на блюдо, это было мясо с тушеными овощами. Рядом стояли несколько салатов на выбор и красивый, большой бокал на высокой ножке с красной жидкостью. Я взяла приборы и стала накалывать мясо. Амир открыл свою крышку только после того, как я приступила к еде. Мне это показалось странным, а потом я подумала, может там, где он живет, так принято, как впрочем и его жесты.

— Вижу, что ты хочешь что-то спросить. Спрашивай.

— Хочу… это вино… в бокале?

Он заулыбался:

— Что смешного?

Прожевав, ответил мне:

— Да это вино «Ричбург», эксклюзивный выпуск. Очень вкусное, тебе должно понравится. И пожалуй, сразу отвечу на второй вопрос, который ты хочешь задать мне. Нет, я не собираюсь тебя спаивать, от одного бокала ты не опьянеешь, а вот для кровообращения полезно.

Смотрю на него во все глаза и не могу не задать вопрос, который так и рвется из меня, потому что мучает.

— Зачем я здесь? — спросила тихо.

— Ты мне нравишься. По-моему, это очевидно.

— Для кого? Мне вот, вообще, непонятно. Как так выходит, что человек, который явно перебирает женщин, обратил внимание на меня… на девушку, которая не подходит ему как внешне, так и по статусу… которая ни черта не понимает в этих… чертовых винах!

— Не ругайся, не люблю вульгарных женщин.

А я смотрю на него во все глаза и прикусила больно свои губы, чтобы не разреветься. Потому что я бы хотела подходить ему и чтобы я не говорила, он мне нравится, но я-то понимаю. Мне больше подходит простой электрик… чем вот этот богатый парень, чья душа потемки, но я упорно иду на горящее пламя, которое разгорается все больше и больше по мере моего приближения…

— Доешь, пожалуйста.

Что я могу ответить на его «доешь пожалуйста», прозвучало и как просьба, и как приказ… Склонив голову к тарелке, наколов мясо, отправила в рот, а иначе если начну говорить, то расплачусь. Не хочу показаться дурой. Я уже сегодня плакала.