― Избавься от этих гребаных слез. Моя жена не проявляет слабости.

Он говорит так, будто мы уже женаты. Я знаю, что до этого нас разделяет всего несколько минут, но я цепляюсь за эти несчастные минуты, когда я - все еще простоя, и не имею никакого отношения к его фамилии.

― Ты используешь меня, как уловку для своей собственной выгоды. Втягиваешь меня в это дерьмовое шоу вместо того, чтобы просто заниматься своими чертовыми делами. Ты слабый человек, раз не можешь ничего сделать без меня.

Мои слова, очевидно, не произвели на него никакого эффекта. Он даже не моргает.

― Тащи свою задницу туда. В следующий раз я приду за твоей семьей, а не за тобой, ― с этими словами он выходит из комнаты.

Я прикрываю рот дрожащей рукой, чтобы подавить истерику. Последнее, что я хочу делать, это следовать его приказам, но мне действительно нужно взять себя в руки, и подчиниться ему. Вступление в брак со слезами на глазах только вызовет подозрения, а я этого не хочу. Тем более, я больше не под защитой своего отца. Эйс не позволит мне жить своей жизнью, не даст мне той свободы, что давал мне отец. Я не хочу привлекать к себе внимания в этот день, я хочу быть незаметной, и единственный способ сделать это - быть просто еще одной скучной невестой, о которой все забудут к концу вечера.

Я аккуратно вытираю уголки глаз влажной салфеткой, а затем прохожу кистью, припудривая лицо. Затем заставляю себя улыбнуться в отражении, чтобы понять, какая из улыбок выглядит более правдоподобно.

Дверь снова открывается, и отец, встретившись со мной взглядом в зеркале, мрачно кивает.

Пора.

Время истекло.

Дерьмо.

Я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох. Мне придется найти в себе силы, чтобы пережить этот ад.

Сейчас я рада, что у меня есть рука отца, за которую я могу держаться, потому что мои ноги дрожат, когда он ведет меня по проходу мимо гостей к алтарю. Свадьба не такая уж грандиозная, за что я должна быть благодарна, но на меня все равно смотрит слишком много глаз. Я стараюсь сохранять спокойствие, и пытаться искренне улыбаться своему будущему мужу.

Отец перехватывает мою ладонь и вкладывает ее в протянутую ладонь Эйса. Он напоследок так сильно сжимает ее, как будто не хочет отпускать. Я встречаюсь с ним взглядом и не могу не заметить его беспокойство.

Может быть, он действительно ненавидит Эйса, так же, как и я.

Тепло отца исчезает и заменяется прохладной хваткой Эйса. Я стою перед ним, расправив плечи, когда он поднимает мою белоснежную вуаль над головой и убирает ее назад. Он смотрит на меня без каких-либо эмоций. Его глаза такие безжизненные, и мне страшно представить, что его заставило стать таким. Но потом я быстро прогоняю эту мысль подальше. Я не хочу оправдывать этого человека. Я просто собираюсь выйти за него, тем самым спасти свою семью. Он последний человек на земле, кто заслуживает мою доброту и понимание.

Пастор начинает читать стандартные обеты, в то время, как все снова присаживаются на свои места. Я ничего не слышу из того, что он говорит. Сердце колотится так сильно, что в моих ушах звучит барабанное соло.

Я поворачиваю голову на Эйса, и замечаю, как его губы шевелятся. Я читаю по губам: Согласен.

Затем, он поворачивает голову ко мне, прежде чем он сильнее сжимает мою руку. Именно сейчас я замечаю, что пастор пристально смотрит на меня, и я прохрипела:

― Да, ― надеюсь оно не прозвучало так же замученно, как я себя чувствую.

Далее пастор говорит Эйсу, что он может поцеловать невесту, и я крепко закрываю глаза, готовясь к поцелую.