Как-то раз Мэри так засмотрелась на девушку в просто восхитительном красном платье, что едва не столкнулась с пролетающим голубем. Ха-ха, как бы это было глупо, упасть на землю с высоты пяти этажей и переломать себе руки-ноги, из-за столкновения с каким-то дурацким голубем! К тому же, Мэри кровь пьет редко и вообще еще маленькая, по вампирским меркам особенно. На регенерацию после такого падения у нее сейчас может и не хватить сил.

Тогда она бы рефлекторно обернулась “человеком”, но с выпущенными клыками и когтями и страшно сильной жаждой крови, что, знаете ли, плохо. И для невезучих случайных прохожих плохо, и для совести Мэри, и для сохранения секрета существования вампиров. Это был бы такой бардак, пришлось бы срочно звонить родителям и все “прибирать”, а самое ужасное, что им бы пришлось опять переехать! Мэри же только-только привыкла к новой школе, завела приятелей, и!..

Дернув головой, чтобы вытрясти из нее назойливые мысли, летучая лисица снова принялась усердно хлопать крыльями, поднимаясь повыше – а то что это такое, аж до второго этажа спустилась! Ее же так и ненароком зацепить случайно могут, и сфотографировать вблизи, непорядок.

Продолжая изучать ночной город, Мэри долетела до реки, продвинулась вдоль набережной направо на пару кварталов – эх, все-таки дома на набережной красивые, все такие резные и узорчатые с этими историческими украшательствами и колоннами! – и повернула обратно, описывая длинную и узкую петлю на карте.

Все-таки, летать так долго без передышки и, главное, без еды – тяжеловато.

Она уже почувствовала тяжесть в мышцах и легкое головокружение – верный знак того, что пора поскорее приземлиться хоть куда-нибудь и передохнуть, иначе гравитация приземлит ее добровольно-принудительно. И тут ей на глаза – а перед этим и в нос – попалось настоящее чудо.

Сад!

Прямо на крыше одного из старых зданий раскинулся самый настоящий сад!

В длинных узких горшках дразнились красноватыми ягодами розетки земляники. В высоких округлых горшочках гордо зеленели увешанные миниатюрными плодами кустики томатов. Тут и там виднелись цветочные бутоны: красные, желтые, белые, голубые. Махровые и состоящие всего из трех или пяти лепестков, крупные и мелкие, плоские и похожие на шар – самые разные цветы, какие только Мэри видела, все они, кажется, были в этом садике.

Восхитительно! Потрясающе!

Очень красиво, а уж пахнет-то как…

Чувствуя, как урчит у нее в животе, летучая лисица приземлилась на крышу, оглядывая это растительное великолепие.

И тут ее глаза упали на деревце, растущее в особенно увесистом вазоне. Грушевое дерево, надо же! Настоящее грушевое дерево! Прямо здесь, в этом городе, в этой климатической полосе!

И, что самое удивительное: на этом дереве действительно висели плоды!

Сладкий запах порядком вскружил Мэри голову. Забавное ощущение, похожее на то, когда она съела слишком много торта, в котором была очень щедрая коньячная пропитка, или когда в двенадцать лет она укусила того мужчину в подворотне позади бара.

Если бы она была сейчас в своей человеческой форме, она бы глупо улыбалась и, наверное, даже хихикала по-дурацки.

Но, поскольку летучие лисицы не особенно талантливы в выражении эмоций посредством мимики мордочки, она просто сразу приступила к действию, спрыгнув со скамеечки и зашагав неловко, но целеустремленно, на всех четырех конечностях навстречу чудесному грушевому деревцу.

2. Глава 2

Когда Мэри опомнилась, было уже поздно: ее мордочка была вся заляпана кровью сладким соком, а плоды тут и там вокруг – надгрызены.