Именно во время антракта меня и выловила одна из хорошо одетых леди, как бы невзначай обратившись у стола со съедобными цветочными украшениями. Я отправила в рот тончайший цветок орхидеи, сделанный из белого шоколада и ягодного красителя, посмотрела на переминающуюся женщину и неторопливо распробовала вкус. Сладость шоколада, ягодная терпкость и аромат ванили. Очень неплохо. Шикарное платье цвета дорогого вина, черные бриллианты в ушах и тридцать пять-тридцать семь лет – тоже весьма многообещающе.

– Леди Эдинтер, я рада нашему личному знакомству, – дама повернулась ко мне боком, оглядев бродящую толпу.

– Какое у нас одностороннее знакомство, – тонко улыбнулась я, оглаживая собственное платье в темно-зеленых оттенках. В сочетании с черными локонами и изумрудами смотрелось великолепно, я четыре часа на образ убила.

– Графиня Шарлотта Кэрроб, урожденная Фелиннье, – взор женщины на секунду затуманился. – Наслышана о вас, леди.

– Слухи, надеюсь, неоднозначны?

– Отчего же? Весьма конкретны, – развеселилась Шарлотта, прикрываясь от публики веером.

Любопытная графиня, совершенно на меня не смотрит, но пренебрежения или желания позлословить я не чувствую. Скорее, не хочет привлекать лишнего внимания. Что ж, уважим чужое желание.

– Чем я обязана вниманию такой почтенной леди? – отвернувшись к столу, обронила я.

Предстоящий аукцион, родительские капиталы или моя личная несносность?

– Исключительно желанием познакомиться лично и ничем более, – леди Шарлотта сложила веер в мирном жесте и не скрываясь обернулась ко мне. – Прошу, не сочтите это за попытку самоутвердиться.

Пока еще рано делать выводы, но открытый взгляд и спокойное выражение лица подсказывают, что ни один из перечисленных мною вариантов не подходит. Тогда что? Хм… Как она сказала ее девичья фамилия? Фелиннье?

– В таком случае, и мне приятно познакомиться с уроженкой Литеции, – склонила голову я. – Говорят, там чудесные виноградники и лучшие закаты во всем мире.

– Да-да, – в глазах графини мелькнуло облегчение. – И люди добрее, знаете ли.

Вот в это точно не поверю, люди везде приблизительно одинаковы. Выходит, графиня разглядела во мне схожу судьбу иностранки, волей случая заброшенную в Рагонду? Однако ее возраст и титул по мужу говорит о том, что она давно местная.

– Шоколадные цветы чудесны, не правда ли? – нас внезапно и очень аккуратно взяли в клещи еще две леди, чуть помоложе, но с большим высокомерием на лицах, спрятанным за благожелательными улыбками. Видимо, устали ждать возможности поймать меня одну.

Графиня Кэрроб слегка уловимо поморщилась, однако вступила в диалог с новоприбывшими дамами, отвлекая внимание на себя. Прятаться за графиню у меня нужды не было, а потому я не постеснялась вставить слово.

– Да, богиня Артона, да будет ее воля давлеть над нами вечно, благосклонна к своим последовательницам.

– Кстати, о воле богини, – хищно протянула одна из дам, дождавшись-таки моей реплики. – Луиза, я бесконечно рада, что скоро вы станете такой же благочестивой и добродетельной супругой, как все леди в этом зале.

– Однако выбор суженого столь экстравагантным способом может огорчить богиню, – бросила вторая с наслаждением. – Не рассердится ли Артона, что брак заключается так… неординарно?

На совершенно-случайно-громкую реплику начал стекаться народ, в том числе и мужчины, заинтересованно поддавшиеся звукам предстоящей охоты. Кто в их глазах назначен добычей спрашивать не приходилось.

– Ну что вы, – я улыбнулась широкой, чуть ненормальной улыбкой. – Все давно решено.